Бажоный [Повесть] - страница 14
Они долго шли борами, но оленей так и не повстречали. Между тем собаки лениво трусили сзади.
Василек даже рассердился на них.
— Если собаки-лентяи сзади бегут, не найти нам оленей.
— Найдем, Васька! — заверил его Нифон. Собаки потому и не бегут впереди, чтобы оленей не разогнать. Олени собак без нас за волков примут. А сейчас собаки отдыхают, их работа еще впереди.
И действительно, вскоре из-за деревьев показались светлые спины оленей. Их было много, около сотни. Они бежали на пастухов, но, увидев их, шарахнулись врассыпную.
— Э-йу! — неожиданно для Василька заорал Нифон. — Ворон! Тайга! Серый! Усь-усь!
Собаки, взвизгнув, сорвались с места и скрылись из виду. И вот с полсотни оленей, зажатых тремя собаками, уже повернули обратно.
— Э-йу! — снова громко крикнул Нифон.
И олени круто остановились и, успокоясь, начали щипать белый воздушный ягель. А собаки, высунув языки, подошли к хозяину.
Теперь пастухи, осторожно напирая на оленей, подгоняли их.
— Ай-ай-ай…
Собаки опять плелись сзади, пока не замелькали рога вновь появившихся оленей.
— Э-йу! — разнесся голос Нифоиа.
— Э-йу! — крикнул и Василек.
— Ворон, туда! Тайга, Серый, туда! Усь-усь! — скомандовал Нифон.
И собаки умчались оббегать новое пополнение стада. Количество оленей быстро росло.
— Э-йу — время от времени покрикивали Нифон с Васильком.
Стадо двигалось в одном направлении. Встречались на пути отдыхающие животные: то важенка с теленком, то прилегшие от усталости старые самцы. Все они присоединялись к идущим.
— Ай-ай-ай! — успокаивали их пастухи.
Василек понял: олени — не коровы. Эти лесные красавцы — почти дикари. Вспугни — и помчатся, без собак не остановишь.
Он еще никогда не видел такого стада, кажется, нет ему ни конца, ни края. Переходя из одного бора в другой, вплотную заполняли телами свободные пространства: видны были только рога.
Василек залюбовался таким зрелищем. Но особое его внимание вызвали оленята. Они на ходу останавливали мать и, уперев ножки в землю, сосали молоко так рьяно и с таким азартом, что поднятые ими задние ноги важенки — болтались в воздухе. И почти на каждой непродолжительной остановке, где хороший мох, малыши мерялись между собой силой, а матери, пощипывая ягель, присматривали за ними.
— Рожки, когда растут, чешутся — вот они и играют, — объяснил Нифон.
— Э-йу! — донесся издалека голос второго пастуха.
Вскоре появился и сам Яшка.
Не увидев с ним собак, Василек поинтересовался, где они.
— Шобаки, Вашка, окружили штадо и ждут команды, куды гнать его. Здешь мох хороший, пушть олени едят. И мы тоже поедим, — опустился на мягкий мох Яшка.
Пастухи разложили на бересте ломти хлеба, куски вареной молодой оленины.
— Давай, Васька, икру, осолела уже, — распорядился Нифон.
Василек проголодался и за обе щеки уплетал и хлеб, и мясо. Но свежепросольная красная икра и молока ему особенно понравились.
Наевшись, он взял опустевшую посуду и пошел к ручью. Хорошенько промыв банку, напился сам и понес воду пастухам. Он уже почти дошел до них, когда один за другим прогремели два выстрела.
— Вы это в кого стреляли? — поинтересовался Василек.
— В небо! — продувая стволы, ответил Нифон.
— Штреляй и ты, Вашка, — предложил Яшка. — Время к вечеру идет, могут волки объявитше. Пушть шлышат наши ружья.
Василек поднял ствол ижевки вверх и выстрелил. Ложе приятно толкнуло в плечо, видимо, не сильно прижал.
На выстрел примчалась Тайга.
— Что, дура, прибежала?.. — заорал на нее Нифон.
И собака мгновенно исчезла.
Стало быстро темнеть. Пора было гнать стадо в чум.
— Э-йу! Э-йу! Ай-ай-ай… — подали сигнал пастухи.
Собаки с лаем кинулись собирать оленей. Тех, которые подавались в сторону, заворачивали, кусая за морду, и гнали в стадо. Отстающих подгоняли, хватая за колени.
Стадо двигалось все быстрей, и Василек еле поспевал за ним. Разглядеть в темноте пастухов он не мог, но то и дело слышались их команды:
— Ворон, бери! Найда, усь-усь! Серый! Серый!
— И как они все видят? — удивлялся Василек.
Неожиданно олени развернулись и пошли прямо на Василька — того гляди, затопчут.
— Ворон! Ворон! Глушня старая! — зло прикрикнул на пса Нифон. — Усь!