Беги, Люба, беги! - страница 9
– Что? – подозрительно спросила я, начиная понимать, куда она клонит.
– Ну мало ли! – вывернулась подружка. – Заболеешь или Олег в длительную командировку уедет! На какой хрен ты жить будешь? Ну жить-то ты будешь бесплатно, но жрать-то на что? Медведева, – нетерпеливо шипела она мне на ухо, – не будь дурой, не упускай шанс! Поговори, может, она тебя пристроит куда-нибудь. Наверняка у неё полно связей.
– Неудобно, Лид… – затосковала я. Ни настаивать, ни доказыавть, ни давать взятки я просто не умею. А уж пользоваться связями и подавно. – Столько лет не виделись…
– Убью… – завибрировала у меня под боком подруга. – Что за глупость! В конце концов, она твой школьный товарищ! Имей в виду – не подойдешь сама, это сделаю я…
Это было чересчур. Я же всё-таки не в детском саду! Да, в общем-то, Лидка права: почему неудобно обратиться к школьному товарищу?
***
Девчонки убирали со столов, готовясь к чаепитию, а Лидка, страшно сверкнув глазами, ловко подпихнула меня к Киринкон, с аппетитом дожевывающей бутерброд.
– Как поживаешь? – Я осторожно присела рядом, испытывая, впрочем, сильнейшее желание удрать.
– Лучше всех! – расплылась Ленка.
Так, слово за слово, мы разговорились, и вскоре я совсем позабыла суровые Лидкины наставления. Однако Лидка оказалась права: Киринкон действительно была замужем за депутатом. Правда, такого благоговения перед этим фактом, как у Лидки, у Ленки я не заметила. Супруга она иначе как паразитом не называла и почтения к депутатскому званию не испытывала. Но всё же любимая подруга старалась не зря. Узнав, что я работаю в районной поликлинике, Ленка хмыкнула:
– Платят?
Я неопределенно промычала. Платить – платят… Ленка оказалась дамой понятливой. Пока я рассказывала, она задумчиво кивала. Потом склонилась ко мне поближе и шепнула:
– Слушай, Медведева… Я узнаю… Если смогу помочь – позвоню…
Улыбнувшись, я кивнула:
– Спасибо!
Засиделись мы допоздна, поэтому, когда прощались на ступеньках школы, на улице уже было – хоть глаз коли. К вечеру снова подморозило. Выйдя со школьного двора, мы сделали пару безуспешных попыток поймать такси. Лидка пыхтела и злилась, судорожно размахивая рукой, но мчащиеся мимо машины упорно нас не замечали.
– Да ладно, – вздохнула я, – пойдём на остановку.
Мы прошли через дворы и вышли к шоссе. На остановке толпилось много народу. Лидка заныла:
– Я уже ног не чую… Теперь точно не сядешь… Глянь, народу сколько… А я весь день на каблуках…
Я ей сочувствовала, но помочь не могла. Автобуса не было, а пролетающие мимо автомобили продолжали нас игнорировать. Лидка вылезла на бордюрный камень, высматривая подходящую машину.
Наконец, ослепительно блеснув фарами, замигала поворотником белая «девятка». Толпа глухо зароптала: вслед за «девяткой» показался автобус. Глядя на лихо тормозящие «Жигули», я шагнула поближе к подруге: стена тел за спиной смыкалась, и меня вполне могли занести в автобус безо всякого моего на то согласия. В следующую секунду я почувствовала между лопаток чью-то ладонь. Я вздрогнула и… полетела…
Сумасшедший вой тормозов, визг и летящие комья грязи в единый миг смешались в один кромешный клубок…
– Задавили! – глухо взвыл кто-то, разом перекрывая встревоженный гомон толпы. – Женщину задавили…
– Любка! Любка! Господи боже мой, да что же это?!
Кричала Лидка. А я лежала на шоссе, раскинувшись, словно морская звезда на пляже. Вокруг толпился возбуждённый народ, немилосердно топоча по мёрзлой грязной каше, отчего тучи ледяных брызг летели мне в лицо. Справа нависла какая-то чёрная громада. Я чуть повернула голову и с ужасом поняла, что это забрызганный грязью бампер машины. Я задёргалась, пытаясь встать, и обнаружила, что правая рука не желает слушаться вовсе.
– Да разойдитесь же! Разойдитесь! – услышала я истеричный Лидкин голос, переходящий в визг. – Пошла вон, дура! Чего уставилась?! Да уйди ты!
Энергично распихивая толпу, ко мне продиралась подружка.
– Любка! – Лидка рухнула передо мной на колени. – Что с тобой?
– Ничего вроде, – жалобно запищала я, – только вот рука… Рука не слушается…
К счастью, всё обошлось. Но если бы «девятка» проехала вперед ещё полметра, повод для переживаний был бы самый настоящий, поскольку под передним колесом всё же оказалась моя сумка, ручки которой я сжимала намертво.