Беглец - страница 15

  Деннис поспешил забрать свой чемодан. Он старался сохранять спокойствие, пока ждал, пока грузчики принесут его из самолета, но ему было трудно удержаться от смещения на месте и невозможно было удержать голову от поворота в эту сторону, и что поиск полицейских, которые, как он был уверен, приближались на него. Он также проверил толпу в зоне выдачи багажа на предмет Чарли Марша, который должен был встретить его в аэропорту и отвезти в отель, но он не увидел никого, кто был бы похож на улыбающегося свами с мечтательными глазами, которого он видел в аэропорту. фотографии в файле.

  Деннис заметил свой чемодан и схватил его, ожидая, что его схватят в любую минуту. Когда не было нападения, он отнес чемодан к передней части терминала, где группы батанганцев и несколько экспатриантов приветствовали его попутчиков. Мужчина оторвался от стены и подошел к Деннису. На нем были темные очки, брюки цвета хаки, потная футболка с рекламой Guinness Stout, сандалии и бейсболка.

  Вы из World News? он спросил.

  - Деннис Леви, - с облегчением ответил Деннис. Он протянул руку. Чарли заколебался, затем с тревогой огляделся, встряхивая его. Хватка Чарли была слабой и бескорыстной, а ладонь вспотела.

  - Пошли отсюда, - сказал он и направился к двери.

  Деннис догнал Чарли, когда тот остановился у ржавого, помятого и грязного «Фольксвагена», стоящего у обочины в зоне, запрещенной для парковки. Рядом с машиной стояли двое милиционеров. Деннис замер, уверенный, что их вот-вот арестуют. Затем Чарли подсунул каждому полицейскому немного денег, и Деннис понял, что им заплатили за то, чтобы они смотрели машину. Чарли открыл чемодан, чтобы Деннис мог положить в него свой чемодан.

  У тебя есть деньги? - спросил Чарли, как только они сели в машину.

  да. Он в подкладке моего чемодана.

  Полные семьдесят пять?

  Это все есть.

  «Слава богу», - промолвил Чарли, ненадолго закрыв глаза.

  Несколько мгновений спустя они неслись по двухполосному шоссе, когда солнце начало заканчиваться за рядом невысоких зеленых холмов. Деннис ждал, что Чарли скажет что-нибудь еще, но тема его будущего бестселлера была сосредоточена на дороге и, казалось, забыл, что в его машине был пассажир.

  Мы идем в мой отель, мистер Сунь? - спросил Деннис, пытаясь завязать разговор.

  Марш, Чарли Марш. Зови меня по имени.

  Итак, вы больше не пользуетесь Габриэлем Саном?

  Чарли на секунду посмотрел на него, прежде чем снова взглянуть на дорогу, чтобы успеть обогнуть заблудившуюся козу.

  «Забудьте обо всем этом дерьме Sun», - сказал он, когда они были вне опасности. Это было в прошлом.

  Хорошо.

  Фольксваген проехал мимо уличного рынка, устроенного на поляне у обочины дороги. Деннис поерзал на стуле, чтобы рассмотреть сцену. Местные женщины, завернутые в разноцветную ткань, несли привязанных к спине младенцев, балансируя на головах корзины с фруктами, рисом и рыбой. Мужчины в шортах цвета хаки и разваливающихся футболках, клочьями свисавшими с мускулистой спины, прошли перед деревянными прилавками, где продавались красные, желтые и синие банки и коробки. Как ни странно, товары в каждом киоске оказались идентичными. Дети играли среди партеров. Некоторые люди на обочине дороги улыбались и махали, когда проезжала машина. Деннис помахал в ответ. Марш проигнорировал их, давя ладонью по рогу, если кто-то подходил слишком близко, но никогда не снижал скорость.

  - Посмотри на этих тупых ублюдков, - пробормотал он.

  Деннис странно посмотрел на Чарли. Все шло не так, как он ожидал. Марш казался рассерженным и разочарованным человеком. Деннис задумался, следует ли сделать причину гнева и разочарования Марша центральной темой своего интервью. Если бы Чарли Марш пережил духовную трансформацию во время пребывания в Африке, книга Денниса была бы еще интереснее. Он читал статьи, которые Марта Брайс включила в файл, о захватывающем тюремном противостоянии, романе Чарли с женой конгрессмена и деле об убийстве, поэтому он знал, что в книге будет секс, политика и насилие, но это могло добавить совершенно новый интеллектуальный пласт в биографии, который привлечет критиков и тех, кто голосует за литературные премии.