Белая лошадь – горе не мое - страница 14
– Знаешь, так устаю к концу уроков, что уж и сама не знаю, что говорю… – виновато развела руками Ляля Эдуардовна.
– Да что вы!.. – испуганно закричал Соколов. – Да правильно вы про меня сказали! Да я выучу, Ляля Эдуардовна, честно!
– Это вы нас извините! – приходя в себя, загудел класс.
Только Боря Исаков сидел и молчал с отрешенным видом: в субботу и в понедельник он в школу не ходил. Родители были в командировке, а без них появляться в школе ему было не велено. Он и не появлялся. Зато вчера вечером Исаков-старший нанес визит завучу, и нынче Исаков-младший на законных основаниях пришел на уроки. Но как-то непривычно молчал и сосредоточенно думал о чем-то…
Урок биологии в десятом «В» прошел в идеальной тишине, все слушали внимательно.
– Боже мой, – сказала потом в учительской Ляля Эдуардовна, – какие дети у нас славные… Умные, добрые…
– Какие? – переспросила старенькая химичка, не расслышав.
– Славные! – горячо повторила биологичка. – Замечательные дети!
– A-а, да… Добром это не кончится… – как-то не к месту отозвалась старушка.
– Ася Павловна, к чему такой пессимизм! – хохотнул физкультурник Дмитрий Иванович. – Все будет о’кей!..
В этот миг странно тенькнуло стекло в окне, прощально позванивая, обрушились на паркет осколки… Футбольный мяч, протаранивший стекло, красиво и мощно ударил по стойке для журналов, отлетел к столу, сшиб вазу с чудесными желтыми астрами и врезался в стену мокрым боком…
– Как вы, Дима, сказали? – переспросила Ася Павловна, за звоном стекла последних слов опять недослышав.
Тихий ангел в это мгновение, прощально махая крыльями, отлетел в небесную высь, и школьная жизнь вошла в свою привычную ухабистую колею… Например, буквально через десять минут выяснилось, что восьмой «Д» поголовно не готов к химии. Старенькая Ася Павловна, хоть и проработала в школе всю жизнь, привыкнуть к таким катаклизмам не сумела и ушла с урока в учительскую плакать… Она еще не успела вытереть слезы, как туда же прибежала, стуча каблучками и звонко рыдая, Бедная Лиза и крикнула:
– Ах, нет! Я этого не вынесу! Зачем я пошла в пединститут?!
– Лизавета, деточка, кто тебя? – забыв о своей обиде, бросилась к ней Ася Павловна.
– Котенко! – прорыдала Бедная Лиза.
На листе из тетради в клеточку десятиклассник Котенко Владимир застенчиво, но решительно объяснялся Елизавете Георгиевне в любви. И это был не первый случай. Солидные и мужественные ученики старших классов постоянно влюблялись в юную литераторшу и принимались срывать уроки физкультуры: физкультурник Дмитрий Иванович имел неосторожность обожаемую старшеклассниками женщину провожать домой…
– А реветь-то чего ж? – удивилась Ася Павловна. – Ты вот что… Скажи ему: раз любит, пусть бороду свою ужасную сбреет. Это где видано – ученик с бородой!..
На большой перемене пацаны из пятого «А» подрались с пацанами из пятого «Г». Драться пошли за школу, чтоб никто не мешал. Два разбитых носа, три подбитых глаза, ну, и еще всякое по мелочи… Были разогнаны боевой и бесстрашной техничкой тетей Аней с помощью тряпки. А когда директор школы задал им вопрос о причинах побоища, они лишь угрюмо молчали, и в глазах их не было раскаяния – совсем. Арсений Александрович знал, что настаивать в таких случаях глупо и бесполезно. К тому же были и другие способы узнать, в чем дело.
– Раненые – в медсанбат, остальные – на урок, живо! – распорядился он и отправился к Лоле Игнатьевне, которая совмещала в своем лице разведку и контрразведку и всегда все знала.
Выяснилось, что Диня Бахтерев из пятого «Г» влюблен в Алису Воробьеву из пятого «А». Притом не без взаимности… В общем, пацаны пятого «А» сочли себя обиженными и вчера после школы отлупили счастливого влюбленного. А сегодня «гашники» доходчиво объяснили им, что они не правы.
– Не волнуйтесь, Арсений Александрович, я сегодня же вызову родителей виновных, – заверила Лола Игнатьевна.
– Не надо, – сказал директор.
– Но почему? Ведь это же безобразие!
– Потому что мальчики так устроены, – сухо сообщил Арсений Александрович. – Они дерутся. Так уж им положено. – И ушел.
Потом была неприятность в шестом «Б»: Леша Исупов на уроке поджег расческу. Александр Арсеньевич ученика своего опять спас, но настроение у него испортилось: Леша ему надерзил и вообще смотрел на классного руководителя как на врага… Злыми, чужими глазами смотрел. Будто это не он, не Леша Исупов, всего несколько дней назад сидел у Сани дома, пил чай и болтал ногами…