Белая лошадь – горе не мое - страница 9

– На геодезический он пойдет! – со свойственной ему прямотой сказал дядя Вася. – А в армию – так не хочешь?

– Василий! – грозно оборвала брата Елена Николаевна. – Перестань говорить глупости. У мальчика месяц назад было сотрясение мозга!

– Вот в армии ему его мозги и вправили бы! – тонко пошутил дядя Вася.

– А может, и правда не надо… – жалостливо сказала тетя Таня. – За что мальчику мучиться?..

Тетя Таня знала, что говорила: сама она мучилась в школе вот уже двадцать лет.

– Дети – они ведь такие… – со вздохом продолжала она. – Непослушные… А Санечка – мальчик тихий, домашний. Разве он справится?..

– Не хочу учителем! – с отчаянием повторял Саня.

Это был его первый в жизни спор с родителями: он действительно был мальчик тихий и послушный. Даже в сложный период переходного возраста не проявлял агрессивности и на авторитеты не посягал: ни тебе драк с ровесниками, ни битых стекол, ни поздних приходов домой… Чудо-мальчик, образцово-показательный ребенок, каких теперь и в кино не увидишь…

И тогда в разговор вмешался Аристотель. Он все сидел и молчал, сидел и молчал, а тут вдруг заговорил… То есть попросту устроил ужасный скандал: решительно поставил на место дядю Васю, отрекся от друга юности, а Елене Николаевне сказал гневно:

– А уж от тебя, Лена, я такого не ожидал!..

И ушел не прощаясь.

– Мотька, Мотька, ну подожди! – несся за ним по лесенке растерявший обычную величественность Арсений Александрович. – Ты с ума сошел, подожди, давай поговорим!..

– Я не могу тебе помешать искалечить сыну жизнь, Арсений, – загремел на лестнице Аристотель. – Но уж уволь меня от трогательных объяснений, почему ты хочешь это сделать! И поищи себе другого историка: я с тобой работать не желаю!

– Лена, собирайся, – велел Арсений Александрович, вернувшись из подъезда, – пойдем к этому дураку…

– Уж это точно, – хмыкнул дядя Вася, – дурак! Да не дурак – сумасшедший он! Как ты его терпишь, Сеня?

– Вася, – ответил Арсений Александрович близкому родственнику, – если ты не хочешь, чтоб я тебя спустил с лестницы, замолчи! Танюша, извини, мы ушли, ужинайте с Александром…

Так решилась Санина судьба: он поступил в горный.

Самое же странное во всей этой истории было то, что, закончив первый курс, Саня вдруг забрал документы и перешел в педагогический…

В заключение надо сказать, что год назад, с отличием закончив институт, Саня пришел работать в школу, где учился и где работали его отец и мама.

Отец, между прочим, работал директором…

Исупов Леша опоздал на первый урок, прогулял второй, а на пятом сидел и пел песни. Естественно, что с урока его выгнали и отправили к Лоле Игнатьевне. Естественно и то, что вместо того, чтобы пойти, как было велено, к директору, Александр Арсеньевич отправился к завучу – спасать своего ученика. Ему удалось смягчить Лолу Игнатьевну, и для Лешки все обошлось благополучно.

– Я надеюсь, Исупов, такого больше не повторится, – миролюбиво закончила она беседу. – Я надеюсь, что все это – нелепая случайность. Ты всегда был хорошим учеником, поэтому мы прощаем тебе этот срыв…

Исупов хмуро глядел в угол и молчал.

– Ты чего это творишь? – сердито спросил его Саня, когда вышли из кабинета.

Но тут на него испуганным ветром налетела секретарша Верочка и зашептала:

– Кошка скребет на свой хребет! Иди скорей, он ждет!

«Белая лошадь – горе не мое…» – пробормотал про себя учитель географии и пошел к разгневанному директору.

Скажем честно – Саня трусил…

Вчера опоздал на электричку… Позавчера поддержал бунт в десятом «В»… Ничего хорошего от разговора с отцом ждать не приходилось. Только и надежды было на магическое заклинание, с детства отводившее от Сани несчастья.

И помогло: в кабинете директора помимо сумрачного Арсения Александровича, присутствовал еще и Аристотель. Это было уже полегче.

– А-а! – радостно приветствовал он Саню. – Явился, герой!

Саня вошел в кабинет и стал у порога.

– Проходите, присаживайтесь, – официально предложил ему отец.

Саня прошел, присел.

– Я слушаю вас, Арсений Александрович, – не менее официально сказал он.

Директор школы грозно смотрел в окно, на воробья, который скакал по ветке. Воробей, заметив это, замер и с интересом уставился на директора. Взгляды их скрестились. Воробей не выдержал первым, чирикнул и перелетел на другое дерево. Директор перевел взгляд на сына.