Белая полоса - страница 14

— Не выключай, дай человеку руки помыть! — крикнул он.

Вода снова зажурчала. Я смыл краску и попытался вытереть руки о подкладку полы пиджака. Раков дал мне тряпочку.

— Снимай ботинки и залезай! — сказал он, скинув тапочки и разместившись в дальнем углу спиной к стене под окном камеры.

Хотя сама камера была размером не больше обычного туалета — полтора на два метра, — Раков предпочитал не спать возле параши. Я снял туфли и пролез по подиуму, расположившись и опёршись спиной на оконную стену. Слева от меня находился ещё один человек. Он лежал, свернувшись калачиком, к нам спиной; под головой у него был чем-то набитый полиэтиленовый пакет. К оживлению в камере этот человек не проявлял никакого интереса. Возможно, он спал или дремал, а возможно, думал о своём. Раков назвал его Серёгой. Сказал, что Серёгу крутят за разбой. Себя же он назвал Анатолием Степановичем. Ракову было лет шестьдесят, у него были короткие седые волосы на висках и затылке и лысина на макушке. На глазах — очки с прозрачной оправой и дужками, которые он иногда снимал и клал на газетку у стены на подиуме — в ногах, где находились пачка сигарет без фильтра, коробок спичек, тетрадь с голубой шершавой полиэтиленовой обложкой, ручка и карандаш, которым он решал кроссворды, пакетик с зариками (игральными кубиками) и фишками для нард, вылепленными из хлеба, и пепельница, также сделанная из хлеба. На ногах у него были вязаные носки и синие тренировочные штаны из гладкого синтетического материала. В штаны была заправлена зелёная шерстяная вязаная кофта с длинными рукавами, из-под которых выглядывали морщинистые кисти с наколотыми на пальцах перстнями. С низким и хрипловатым тембром голоса и расторопностью речи, он казался тёплым и мудрым человеком, которому сразу хотелось открыть душу и попросить совета. Своё нахождение в ИВС он пояснял, что его привезли из лагеря по старым делам, что из всей своей жизни он отсидел больше тридцати лет и это была его седьмая ходка. Протянув пачку, Раков предложил мне сигарету.

— Подкуривай быстрее: со спичками напряг! — сказал он.

Я быстро подкурил, потом он. Я сделал затяжку, и у меня затуманилось в голове.

— Как тебя зовут? — спросил Раков.

Я сказал, что Игорь.

— Игорёк! — повторил он.

Я сделал ещё пару затяжек — и тут зазвенели ключи и защёлкал замок.

— Шагин, на выход! — прозвучал голос надзирателя.

Я быстро слез, надел туфли, потушил сигарету о туалетную стенку, положив её наверх с краю. И тут открылась дверь в камеру. Мне приказали выйти и встать лицом к стене, широко расставив ноги. Присутствовали два контролёра. Тот из них, кто был дежурным на коридоре, обыскал меня снизу вверх, и с руками за спиной меня повели по коридору, за решётку, по лестнице вверх на второй этаж. Там в противоположной от камер стороне находились следственные кабинеты — небольшие комнаты с одним зарешёченным с улицы окном, крашенными в серый цвет стенами, одним столом и несколькими деревянными стульями. Кабинеты располагались в торце здания. На всю его ширину их было пять или шесть. Меня завели в крайний правый. Там был Полищук и с ним — ещё один человек, в серых брюках и милицейской рубашке, худощавый, с тёмными волосами и лысиной на макушке. По-видимому, это был начальник ИВС. Меня завели в кабинет и сказали сесть на стул. Полищук сидел за столом. Начальник ИВС стоял у окна, с любопытством рассматривал меня и молчал.

— Ну, как тебе тут? — начал разговор Полищук. — Как в камере? Тебя сокамерники не обижают? Небось себе выбрал самое лучшее место!

Я сказал, что разместился на свободном. Разговор-монолог Полищука продолжался недолго, так как буквально через несколько минут начальник ИВС сказал, что ему нужно меня уводить.

— У нас сейчас ужин, — сказал он.

Меня вывели из комнаты, обыскали и потом ещё раз обыскали перед тем, как завести в камеру. Там находились всё те же лица. Сергей уже не лежал свернувшись калачиком, а сидел на подиуме, оперевшись спиной о стену, противоположную двери, и курил. Я смог разглядеть его лицо. Волосы у него были тёмные, на краях с завитушками, лицо угловатое, заострённое к подбородку. Под глазом у него был чёрно-синий фингал. Я поздоровался, протянул руку, сказав: «Игорь». Сергей, подавшись вперёд и поздоровавшись со мной за руку, назвал своё имя. Раков лежал на левом боку, локтем упёршись в подиум, положив голову на ладонь, и карандашом разгадывал кроссворды.