Белая стая - страница 37
— Ты не имел права без спросу! — крикнула Таня.
— Конечно, не имел права! — раздались голоса.
— Но я же не насовсем, я бы отдал! — твердил Витя.
— Если тебе уж очень хотелось поставить такой опыт, — подумав, сказала Глаша, — ты бы сказал мне. Я бы обратилась к директору совхоза, к зоотехнику; мы бы посоветовались, как сделать. И, может быть, нескольких утят стали бы откармливать отдельно…
— Я хотел сам! — в голосе у Вити звучали упрямство и вызов. Он опять густо покраснел.
— Разрешите мне спросить, — бородатый человек подошёл и встал рядом с Глашей.
— Молодой человек, — обратился он к Вите, — не хотелось ли вам поставить опыт индивидуально, чтобы он принадлежал лично вам? Признайтесь!
Витя смотрел на бородача непонимающе:
— Лично мой опыт и есть! Конечно! Я ж и говорю, что сам хотел!
— И вам хотелось самолично пожать лавры, так сказать, если опыт удастся? — с лёгкой усмешкой спросил бородач. — Не так ли?
Сложно старик говорил, и многие ребята не сразу разобрались, к чему он клонит. Но тут раскатился над лужайкой бас Витиного отца:
— Чтобы тебя одного хвалили, хотел! Эх, Виктор!
— Правильно дедушка догадался! — звонким голосом, одобрительно сказала Таня.
Глаша быстро повернулась в её сторону:
— Таня! Таня! Ты что? Как тебе не стыдно? Какой «дедушка»? — Она была очень смущена. — Извините, Сергей Иванович! Вот видите, не познакомила вас сразу… Ребята! — сказала она громко. — Перед вами профессор Сергей Иванович Щукарёв, научный руководитель наших опытов. Сергей Иванович приехал в совхоз прочесть лекцию по сельскому хозяйству. И вот нас посетил.
Удивлённые и обрадованные ребята повскакали с мест:
— Здравствуйте, Сергей Иванович!
Таня подошла к профессору:
— Деду… Ой, ну, что это? Сергей Иванович, простите меня, пожалуйста. Я ведь не знала… А про какой опыт особенный вы спрашивали в последнем письме? Объясните, пожалуйста!
— А вот не знаю, внученька! Тебя и других ребят хотел спросить. В конце письма было написано: «А ещё у нас задуман один особенный опыт. Пока писать о нём рано, но потом вы о нём узнаете». Вот так!
— Мы такого не писали, — сказала Таня.
— Постойте! — закричал Саша. — Письмо переписывал начисто Витя…
— Да-да! — подтвердила Люба.
— Витя, Витя! — воскликнула Глаша. — Так ты к тому нашему письму самовольно приписал? Про этот свой опыт, что ли? Час от часу не легче!
Ребята обрушились на Витю с упрёками:
— Ещё и приписку сделал — подумайте!
— Это же подло!
— К общему письму приписал тайком! Фу, как противно!
— Хоть бы приписал, да подписался. Мол, это я, а не кто другой… а так что же? Чистое безобразие!
Витя остолбенел, когда Глаша сказала, что бородатый человек — это профессор Сергей Иванович. Теперь он стоял совершенно потерянный. Водил по сторонам глазами, как загнанный волчонок. Свете даже жаль его стало немножко. Когда напали на него ребята за приписку, он низко опустил голову и неудержимо разревелся.
Глаша взяла Витю за плечи и усадила на скамейку рядом с тётей Полей, которая, пока все шумели, хлопала глазами. Лицо её выражало сильное любопытство.
Все опять расселись на траве, и Глаша всем желающим давала по очереди слово.
Один за другим выступали пионеры. Говорили о том, что Витя вёл себя недостойно. Он взял без спросу государственное имущество, утят, хоть и «на время», а всё равно их стащил. И он хотел только сам выдвинуться, для этого и делал свой опыт от всех тайком. Ребята беспокоились, искали утят, а он молчал. В конце концов Вите вынесли строгий выговор.
Отец взял его за руку и повёл домой. Витя спотыкался: он так опух от слёз, что и землю под ногами не видел.
Сергея Ивановича восьмиклассники повели на свой участок. Юных опытников он обещал навестить завтра.
КЛУБОК РАСПУТЫВАЕТСЯ…
Когда все стали расходиться, Таня вцепилась в Глашин локоть:
— Наше звено, подождите!
Щёки у Тани стали цвета варёной свёклы, выражение лица такое, будто она собралась кинуться в пропасть.
— Сеня! — сказала она отчаянно звенящим голосом. — А теперь ты во всём признавайся! Мы знаем, Сеня, что ты… приютился в заброшенном блиндаже!
Света пристально смотрела на растерявшегося Сеньку. Он начал медленно краснеть.