Белая женщина среди чёрных масаи - страница 13

Оставшись наедине с Монти, я глупо ему улыбалась, не зная, как себя вести. Он был в таком же состоянии. Открыл замок на двери глиняного дома и пригласил присесть на табуретку. Табуретка была низкой и удобной, вырезана из цельного ствола дерева. В кромешной тьме рассмотрела внутри дома очаг на земляном полу, под потолком зазоры, куда просачивался солнечный свет, перегородки, сделанные из ветвей. Маленькая дыра-окно 10х10 см виднелась в стене. Дырявый мешок с канистрой был подвешен на опору. Жилище показалось очень не уютным. Я ещё не знала, где и как буду спать.

Через несколько минут появилась семейная чета, родители Монти – отец Аргелеси и мама Рахема. Старик 70-ти лет оказался слепым. Пока Аргелеси был молод, все заботы о большой семье ложились на его плечи. Сейчас старик "отошёл от дел", доверив пост главы сыну. Мама Рахема 50-ти лет, оказалась скромной женщиной. Женщина получила в подарок от меня коробку конфет и сразу поспешила спрятать в своём доме. Супруги жили в мазанке неподалёку. Их костюм и внешность отвечали всем правилам масаи – красная клетчатая одежда на папе и синие накидки на маме. Бисерные серьги оттягивали их уши, браслеты на руках и ногах были немногочисленны, ожерелья на шее не были вызывающими, а головы гладко выбриты. Все украшения масаи делают сами. Для них очень важно себя украшать. Даже дети, только родившись, уже красуются в плетёных поясах, браслетах и ожерельях.

Папа Аргелеси имел две семьи. Несмотря на то, что масаи православные христиане, в их вере присутствуют элементы языческих верований. Многожёнство, казалось бы, не по-христиански, но для этого народа – обычная вещь и вызвано оно необходимостью. Одной жене со стадом не справиться, а вдвоём уже легче. Ведь масаи являются пастухами и их стада коз и коров требуют ухода. Но семьи папы жили на большом расстоянии друг от друга. Такое случается, если женщины не поладили между собой. В двух семьях имел десятерых детей. С каждой семьёй жил по месяцу, курсируя через лес за 15 км. За отцом приходил младший сын лет 16-ти и, дождавшись, когда отец вымоется, переоденется в чистые одежды, побреет голову, уводил с собой в лес, держась за его посох, а через месяц такого же чистого и бритого приводил обратно. Сам подросток часто приходил к нам и оставался ночевать в моей общине, то есть в своей.

Пока папа отсутствовал, мама занималась малыми детьми, в которых я так и не смогла разобраться, племянники они, или внуки, сказать трудно. Детей в общине было много. Хорошо знала только детей Монти. Сам Монти тоже имел двух жён. Пока я грустно сидела в хижине с мамой и папой, обдумывая предстоящую ночь, появились и они.

Две красивые молодые девушки, увешанные украшениями, пришли из леса. За спиной были перекинуты тяжеленные канистры с водой, а сбоку у каждой было подвязано по малому ребёнку. При виде меня младшая жена бросила канистру с водой и побежала обратно в лес. Монти окликнул и вернул её, заставив обеих женщин сфотографироваться со мной. Я была первая белая, которую они видели. Взяв на руки детей, две женщины, потупив взгляд, снялись в моём обществе.

Женщины масаи не носят нижнее бельё, поэтому открытая грудь не считается зазорным и не прячется от мужчин, даже пожилые женщины не обращали на это внимание. При этом когда рассматривали мои фото папуасских племён с острова Новая Гвинея, то очень удивлялись, что папуасы совершенно голые.

Старшая жена Эста имела четверых мальчиков. Было ей 32 г. Быстрее всех ко мне привыкла и стала лучшей подружкой. Эста оказалась очень смышлёная, трудолюбивая и задорно смеющаяся. Все её четверо детей походили на мать. Мальчикам были присущи белозубые улыбки, задорный смех и практичный склад ума. Я их просто обожала.

Младшая жена очень походила на старшую Эсту. Но не только лицом, а и телом, ростом, манерами. Имела двух сыновей, и ей всего 23 г. Девушка носила красивое имя Мириям. Жёны между собой были очень дружны. Самые маленькие сыновья жён были примерно одного возраста и таскали они их сообща, да и грудью кормили попеременно. Но несмотря на дружбу, Мириям сильно ревновала Монти и имела с ним проблемы, считая, что он больше времени уделяет Эсте. Это было правдой. Младшую жену супруг вниманием обделял, и всякий раз предлагал вернуться в свою общину, но она не уходила. Для второй жены Эсты напротив, всегда находил слова любви – "анёр", что на языке масаи означает "я тебя люблю". Слова на не знакомом мне языке, я произносила так, как слышала. Иногда вообще произнести не могла, они были непроизносимыми.