Белая женщина среди чёрных масаи - страница 16

***

С приходом стада вернулись и пастухи, в основном подростки и дети. Поэтому ближе к ужину семья прибавилась. Очаг с тлеющими углями находился под навесом и никогда не гас. Три больших камня лежали тут всегда. Навес с земляной крышей опирался на стены из палок и в жару под ним было даже прохладно. В большой кастрюле женщины варили угали, ворочая её длинной деревянной палкой. Угали, это варёная маисовая мука, очень сильно напоминающая крутое тесто. Попробовала я угали в первый же день, так даже проглотить не смогла. Было ясно, что никогда и не при каких обстоятельствах не смогу это съесть. Угали для меня оказалась совершенно не съедобна. Варёная мука была жесткой, но люди отрывали её небольшими кусочками, скатывали в шарики и забрасывали в рот. Так кушают угали, вилка тут не пригодится, да и откусить кусочек, как от хлеба, не получится, поэтому только шарики. Запивают всё это дело молоком.

Брат Эсты Толег появился вовремя, и уже в темноте, позвал меня за собой. Женщины и дети остались у очага ждать мужчин. Эста меня подбодрила, отправляя с братом. Освещая путь фонарём, который имеет тут каждый масаи, мы пошли в лес. В лесу горел костёр и было много мужчин. Вокруг костра на деревянных штырях жарилось мясо. В тот вечер зарезали козу. Помыла руки речной водой и приготовилась к ужину. Перед едой все совершали омовение и после еды тоже, ведь все тут кушают руками. Толег и Монти при помощи мачете настрогали мясо для меня от задней козьей ноги прямо горкой на листья и заставили всё съесть. Кто-то принёс маленькую горстку соли в целлофане, припасённую для особого случая. Было невероятно вкусно. Мясо на удивление оказалось мягкое и сочное.

Внутренности, голову и часть туши Монти завернул в шкуру и отнёс женщинам. Так уж тут принято, кому вершки, кому корешки, да и кушают мясо мужчины отдельно от женщин. То, что осталось от козы, сложили в мешок и привязали высоко на дерево до следующего дня. Сами мужчины ели мясо, запивая его супом из больших кружек, секрет приготовления которого открылся позже. Я уже знала, что с голода здесь не умру.

После ужина в лесу мне предстояла помывка и сон. Эста сразу поняла, чего от неё хочу, и принесла в мой дом ведро с тёплой водой. Но пришлось немного подождать, когда вода согреется. Женщины видимо не предполагали, что я буду сегодня мыться. Но о том, что я буду мыться ежедневно, даже не догадывались. А я не могла себе представить, что своим ежедневным купанием создам проблему женщинам масаи. Сами они купались раз в неделю перед походом в церковь.

Помывка происходила прямо в доме, вернее в его предбаннике, вроде прихожей. Внизу стены была дыра, куда стекала вода. Позже эту дыру Эста замазала глиной, что б ничего не заползло ко мне. Фонарь надо было класть рядом, мыло и шампунь на маленький стул. Всё это я могла принять, но мне очень не понравилось, что в моём доме разместились куры прямо под топчаном, а маленькие козлята были привязаны к столбу по центру дома. Я сказала об этом Эсте, а она пояснила, что на улице маленьких животных и кур оставлять нельзя, поэтому моими соседями по "квартире" были козлятки с цыплятками.

Спать на шкуре было очень жёстко, я кружилась на своей постели волчком. Потом сверху посыпалась земля. Укрылась с головой, меня засыпало. Во всём доме происходило движение, козлята фыркали, нещадно поглощая мою мятную постель. Они "хрумкали" нежные веточки до утра, куры кудахтали, цыплята пищали, крысы, как канатоходцы ходили по жёрдочкам под крышей. Казалось, что вокруг меня всё шевелится. Благо, пока ничто не кусало.

Петух закричал подо мной в четыре утра, и я стрелой выскочила из дома. Ещё было совсем темно, но начало дня чувствовалось по голосам птиц в лесу, по огонькам фонарей, с которыми люди выходили из домов, да и по утреннему мычанию коров в загонах и блеянию коз в ожидании дойки. Петух каждую ночь делал по 10 "кукареков" и только в четыре утра. Никаких первых и вторых петухов не было. И на том спасибо. В ту ночь не сомкнула глаз.

***

Масаи и их дети тоже вставали в четыре, но стада выгоняли поздно, когда роса высохнет. Эста увидев меня с утра бодрствующую, удивилась. Я рассказала, что меня окончательно засыпало землёй, и я не могу спать с крысами и животными в одном доме. На это она ответила, что построит мне сегодня кровать в другой части дома, а крыс бояться не надо, это друзья человека. Каким образом они нам друзья, так и не поняла. Эста пообещала, что к животным я привыкну. Странное дело, но старшей жене Монти всегда удавалось меня убеждать, я ей полностью доверяла.