Белая женщина среди чёрных масаи - страница 28

Подумала, что ждать долго придётся, но все женщины дружно взялись за дело. Каждый день после обеда они усаживались прямо на землю, и, напевая, занимались плетением. Картина напоминала занятие в клубе по интересам. Я предложила маме Эсты лупу на всякий случай, но она не знала куда глядеть, как из басни "Мартышка и очки", поэтому вернула обратно.

Масаи имеют отличное зрение даже в преклонном возрасте. Браслеты были готовы через четыре дня и сразу мне надеты на руки и на ноги. При помощи спичек их "запаяли" навсегда. Если снять, то только порвать. Так и хожу по сегодняшний день.

Потом женщины принялись за широкие браслеты для ног, но я их вовремя остановила, пояснив, что в России ношу высокие сапоги, поэтому браслеты будут мешать. Очень странным им показалось такое заявление. Зачем мне сапоги? Наверное, масаи думали, что Россия тоже в Африке, но мама Эсты всё-таки накрутила мне цветную проволоку на руку и научила за ней ухаживать. Чистить проволоку надо песком, что бы блестела, но я всякий раз, бывая на реке, забывала это делать, поэтому наши женщины мне их ещё и чистили. Кстати, узкие браслеты для рук и ног носят вдовы с незамужними девицами, а высокие до локтей и до колена – молодые женщины, имеющие мужей. Вместо тех браслетов, от которых я отказалась, мама Эсты сплела мне красивый декоративный крест на память. Женщины занимались плетением и бисерной вышивкой для себя и для мужчин общины, украшали широкие женские пояса из коровьей шкуры, тщательно выкладывая бусинами. Эти пояса надевают на голое тело под платье, а к нему по необходимости крепится мачете в ножнах. Каждая женщина масаи имеет такой пояс.

Вечерами, по завершению всех дел, женщины собирались у стены моего дома, пели они и танцевали при свете фонарей. Мало того что Эста и Мириям были подружками, они настолько слаженно двигались и пели дуэтом, что казалось созданы, что бы жить в одной семье. Движения девушек были совершенно синхронны даже в мелочах, бусы и бисер на шее позвякивали и подпрыгивали одновременно с их движениями. Именно в этом заключается мастерство танца масаи. Мужчины в это время "умные" разговоры вели поодаль.

Собаки дремали, надоедливые мухи уснули, лишь только чёрная тьма вокруг, но не взять ей масаи в кольцо. У каждого из наших людей свой фонарь имелся, да и очаг никогда не гас, мерцая красным отсветом.

Все женщины тут очень певучи и при любом деле без песни не обходились, что мне очень нравилось. Это говорило о постоянно прекрасном расположении духа, даже ложась спать, я долго ещё слышала их тихое пение.

***

Церковь масаи находилась в местной школе, что расположилась на бугре. Мусульманские дети учились в школе, а масаи ходили туда в церковь по выходным.

Я тоже посещала мессу с нашими девушками из любопытства. Перед походом в церковь масаи тщательно собирались, мылись, переодевались в новое платье, женщины брызгались духами, подаренными мною и, подвязав детей за спину, отправлялись на церковную службу. Службы проходили довольно музыкально. Масаи пели под барабан, хлопали в ладоши, а падре неистовствовал в своей молитве.

В первый мой приход служащие пригласили переводчика для меня, того самого учителя английского языка, который уже имел со мной знакомство. Стоя рядом с падре, учитель синхронно переводил службу. Священник, казалось, безумствовал, возлагая свои руки на головы желающих, и крича громче всех. Женщины танцевали, звеня всеми своими украшениями. Красиво пел хор, но мелодия разнообразием не отличалась. В конце мероприятия пригласили меня на сцену и предложили о себе рассказать. Всё рассказала, и имя назвала, думала, наградят, а они только руку пожали.

Но руку жали не только мне, а и всем тем, кто пришёл на службу. Масаи выстроились в шеренгу во дворе, а падре обходил всех с громким пением и рукопожатием. Весь этот "беснующийся спектакль" очень напоминал рьяных сектантов, но из песни слов не выбросишь, официально масаи считаются православными христианами.

Я часто задавалась вопросом; почему стада коров не пасут взрослые мужчины масаи? Оказалось, что, как только в общине подрастали дети, считалось зазорным отцу семейства ходить со стадом, и обязанность по выпасу скота возлагалась на хрупкие подростковые плечи. Порою случалось так, что дети не могли справиться с коровами, животные отбивались от стада, но в течение ночи сами появлялись у хутора. По дальнему звуку колокольчиков масаи выходили из дома в ожидании животных.