Белоснежка и Охотник - страница 38

— Играй громче, бледнолицый! Я все еще слышу этих противных фей, — крикнул Горт и закрыл уши ладонями.

Муир сидел, положив руку на плечо своего сына Куэрта. Дуир и Колль прихлебывали эль. Они бешено жестикулировали в пылу очередного спора. Белоснежка, которая примостилась возле Эрика, с удовольствием наблюдала, как гномы, топоча, падая и роняя друг друга, исполняют какой-то дикий танец.

— Если верить легенде, гномы появились на свет, чтобы найти все спрятанные земные сокровища. Не только золото и драгоценные камни, но и красоту человеческих сердец, — усмехнулся Охотник.

Белоснежка пристально посмотрела на Эрика. Она не верила своим ушам. Неужели фраза про красоту человеческих сердец действительно вылетела из его уст? Она опустила глаза. Рядом с Эриком лежали только лисьи кости и никаких бутылок. Она перевела взгляд на его лицо, впервые заметив, что глаза у него совершенно ясные. Он говорил неторопливо и взвешенно, тщательно выбирая слова. Вот уже два дня, как он не брал в рот ни капли спиртного.

Охотник кивнул на Ниона. Тот, спотыкаясь, ходил кругами вокруг Горта и пел прямо у него над ухом, да так громко, что Горт недовольно морщился.

— Думаю, они потеряли свой дар, если он вообще у них был. Когда королева захватила шахты, она не только похитила их богатство, но и лишила их гордости.

Белоснежка бросила взгляд в сторону гномов. Большинство из них уже успели напиться. Колль и Дуир катались по земле, тыкая друг друга носом в грязь. Гас танцевал, подыгрывая себе на скрипке, и пот градом тек по его лицу. Невозможно было поверить, что эти существа владеют тайнами магии. Как они могли находить в людях лучшее, если сами казались такими несчастными?

Когда Куэрт решил порадовать слушателей песенкой повеселее, Муир захотел подойти к Белоснежке. Горт взял слепого гнома за руку и подвел к большому пню, на который она облокачивалась. У Муира были длинные седые волосы и морщинистое лицо. Выглядел он лет на двадцать старше остальных. Белоснежка положила руку ему на колено, чтобы он понял, что она рядом.

— Спасибо тебе, — тихо произнесла девушка. — За то, что защитил меня.

— Твой отец был хорошим человеком. Королевство при нем процветало. И мы процветали, — кивнул Муир.

— Вас тогда было больше? — спросила Белоснежка.

Муир снова кивнул. Горт прислонился спиной к пеньку и сделал очередной глоток из бутылки.

— Однажды несколько гномов — ты видишь их перед собой — спустились в шахту на месячную смену. Гас тогда был еще совсем мальчонкой. Когда мы поднялись на поверхность, то увидели, что земля стала черной. Все умерли. Жизнь ушла, — яростно щелкнул пальцами Горт.

— Это произошло через месяц после смерти твоего отца, — добавил Муир.

Белоснежка кивнула. Она хорошо помнила тот первый месяц. Из-за стен замка доносились взрывы. В селах полыхали пожары. Солдаты Равенны орали во дворе, бахвалясь, сколько деревень сожгли и сколько людей убили. Ей было всего семь лет, однако она понимала, что жизнь в королевстве навсегда изменилась. И ее жизнь тоже изменилась.

Белоснежка сидела возле Муира до тех пор, пока солнце не закатилось за горизонт. Девушка потанцевала под веселую песенку с Гасом, и молодой гном отдавил ей все ноги. Она спела дуэтом с Нионом и прикончила остатки мяса, впервые за несколько дней нормально поев. Но потом, ночью, когда гномы уснули, она лежала и думала о словах Муира. У нее свое предназначение. Будущее, о котором говорила Анна. Она должна принести себя в жертву и возглавить королевство. Странно было слышать подобное пророчество из уст Анны. Белоснежка всю жизнь была пленницей королевы, запертой в башне замка. Что она могла возглавить? И даже если бы и попыталась, кто стал бы ей подчиняться?

Белоснежка вспомнила деревню Анны, спасающихся бегством женщин и объятые пламенем дома. Теперь, после всего пережитого, в предсказание Анны поверить было уже легче. Девушка не могла больше смотреть, как солдаты Равенны убивают беззащитных людей. Она не хотела слышать крики женщин, оставшихся без крыши над головой. Ей было больно видеть шрамы на мордашках маленьких девочек, которых уродовали только для того, чтобы королева не отняла их у матерей.