Белый архив - страница 45
***
Когда меня вытащили под руки из комнаты, мое лицо и одежда были все в крови. Я умудрился не потерять сознание и видел, как охранники волокут меня по коридору. Перед дверями, ведущими в больничное крыло, Ян нагнулся к моему уху и прошептал.
– Ты подрался во дворе. Ляпнешь что-то лишнее, и не переживешь эту ночь.
***
Всю следующую неделю Я провел на больничной койке. Заплывший глаз стал потихоньку открываться, лицо от фиолетового возвращалось к своему привычному цвету. Переломанная переносица медленно, но уверенно, срасталась, и уже почти не болела.
К вечеру восьмого дня врач сообщила мне, что выписывает. За мной пришел охранник и повел к жилому корпусу. Я терялся в догадках, что ждет меня дальше, подготавливал себя психологически к следующему испытанию. В том, что оно будет куда суровей, чем первое, даже не сомневался.
Но опять-таки не ожидал, что оно начнется так быстро – сразу по выходу из лазарета. Пройдя первую же решетчатую дверь, я увидел Яна. Тот подошел к охраннику, сопровождающему меня.
– Дальше я сам его доведу. Спасибо.
Охранник передал меня начальнику и быстро удалился. Первые две минуты мы молча шли по коридору. Прошли очередные двери, как вдруг начальник выхватил свою дубинку, и врезал мне по сгибу ноги. Я упал на одно колено и застонал от боли. Ян с силой толкнул меня в стену, схватил за волосы и придавил дубинкой спину.
– Сукин ты сын паскудный, – зарычал он мне на ухо – представляешь, на днях произошло невероятное чудо. Деньги, которые ты не прятал в кресле автомобиля, волшебным образом были там найдены. Вот только не мною, а работниками автопроката.
Меня эта новость расстроила не меньше, чем Яна, а то и больше. Мало того, что тюрьма грозила обернуться буквально адом, так теперь и шансов на нормальную жизнь после отсидки у меня не наблюдалось.
– Знаешь, в этих стенах сидят сотни ублюдков самой разной масти – продолжил Ян, прижимая меня дубинкой. – Насильники, маньяки, убийцы, наркоманы. Я способен мириться с любой из самых гнилых наклонностей. Но вот, кого я по-настоящему не выношу, то это лжецов. Я ненавижу, когда мне врут. Ты мог кого-то убить, изнасиловать, ограбить, и я не обращу на тебя внимания. Но если соврал мне, я сделаю все, чтобы фраза «гнить в тюрьме» стала для тебя буквальной. А ты соврал мне, Да Винчи. Нагло в глаза. Ты лишил меня будущей новой тачки. Ты лишил меня отпуска за границей. А больше, чем лжецов, я не терплю только тех, кто лишает меня заслуженного. Ты объединил в себе оба этих ненавистных качества. Не думай, что я настолько глуп, чтоб снова позволить охране над тобой работать. Есть куда более простые и надежные варианты показать тебе все мое недовольство. Так что сильно удивлюсь, если через месяц у тебя сохранится способность ходить.
Ян, наконец, оторвал меня от стены, поставил на ноги и повел дальше. Похрамывая, я едва успевал за начальником.
– Нет, ты не сдохнешь, – сказал Ян – я прослежу, чтобы ты жил все эти пять лет в муках и страданиях.
Начальник остановился перед последней дверью, стукнув меня об нее грудью.
– И кстати, я решил, что твоя камера тебе больше не подходит. Поэтому, ты переезжаешь в новую. Сегодня тебя ждет приятный вечер с новым сокамерником.
Ян открыл дверь и передал меня в руки охраннику.
– Отведи его к Косу. Отныне будет с ним жить.
Охранник весело ухмыльнулся, взял меня под руку и завел на территорию жилого корпуса. Пройдя мимо десятка камер, где готовились ко сну заключенные, я остановился перед своим новым жилищем. Тяжелая дверь распахнулась, и меня пихнули внутрь.
– Встречай новенького сожителя, Кос, – сказал охранник – подарочек от Яна.
Охранник захлопнул за моей спиной дверь. С нижней койки поднялся тот самый двухметровый амбал, в которого меня толкнули неделю назад в коридоре. Он сверху до низу осмотрел своего нового сожителя и улыбнулся.
– Как приятно, – сказал Кос – помнится, наша первая встреча как-то не заладилась. Ну, ничего, мы все исправим.
Кос подошел ко мне, и ласкательно провел рукой по моей щеке.
– Сегодня нас ждет прекрасный вечер – проговорил амбал.
В этом он сильно ошибался. Не до такой степени я лишился надежды на успешную жизнь после тюрьмы. Я пришел туда мужиком и мужиком планировал уйти. Чего бы мне это не стоило.