Белый царь – Иван Грозный. Книга 1 - страница 23

– Родион? Чего ты по лагерю бродишь, как вражеский лазутчик?

– Княжич с тобой?

– Здесь я, Родион, – ответил Дмитрий. – Что-то случилось?

Отцовский слуга вышел на свет и сказал:

– Кто знает, Дмитрий Михайлович, случилось или нет, только воевода тебя к себе кличет.

– Батюшка?

– Другого воеводы у нас нет. Велел передать, чтобы ты пришел поскорее.

– Уж не захворал ли отец?

– Нет. Был здоров, как посылал за тобой.

Дмитрий поднялся, отряхнулся.

– Что ж, воевода зовет, надо идти. – Он взглянул на Григория. – Приду скоро. А ты не жди, спи.

– Ага, ступай. Может, весть какую принесешь.

Дмитрий в сопровождении Родиона прошел к шатру воеводы, откинул полог.

– Позволь, батюшка?

– Входи, Митя.

Михаил Иванович Ургин сидел на лавке за наскоро сколоченным столом. Перед ним лежал лист бумаги с неровными краями, по углам стола горели восковые свечи.

– Садись рядом, сын. Разговор у меня к тебе есть.

Дмитрий присел на место, указанное отцом.

– Да, батюшка?..

– Ответь поначалу, что говорят у нас в войске? Мне все недосуг с ратниками потолковать. Князь Бельский часто советы собирает. Долго на них просиживаем.

– Ты, я вижу, недоволен этим.

– Это мое дело, сын. Я задал тебе вопрос, ответь!

– В войске, батюшка, настроение мрачное. Народ не понимает, что происходит. Да и еды осталось мало, голодают ратники. Больные появились. Страха нет, но и боевой дух ослаб. Это заметно. Почему мы бездействуем, батюшка? Ведь был же момент полкам ворваться в Казань, когда крепостная деревянная стена загорелась. Но войска не пошли на приступ, даже не помешали татарам восстановить укрепления. Почему, батюшка?

– Не я командую ратью, сын.

– Непонятно, как князь Бельский, имея возможность овладеть крепостью, не решился это сделать. Тогда ради чего было стягивать к Казани войска?

– Хорошо, Митя, объясню, почему Бельский не пошел на приступ. У врага войска не только в Казани стоят. Тебе и всем ратникам это хорошо известно. Татары подвели к городу отряды из дальних улусов, подтянули черемисов, чувашей, марийцев. У Сафа-Гирея в степи войска много. Вот и подумал Бельский, что мы ворвемся в Казань и сами окажемся в осаде. Полкам пришлось бы не только драться в городе, но и отбивать нападение степного войска, которое тут же окружило бы Казань. Так князь Бельский говорил на совете. Все согласились с ним. Только я был против. Захватив Казань, пусть даже попав в осаду, мы имели бы надежные крепостные стены, главное же – продовольствие. Степняки на приступ не полезли бы, не их это дело. А там, глядишь, подошла бы конница боярина Симского, струги князя Ивана Палецкого. Нам осталось бы побить врага в степи. Нет, даже этого не потребовалось бы. Черемисы, чуваши и марийцы просто разбежались бы, лишившись управления и оценив наши основные силы. К тому же им пришлось бы бояться не столько русского войска, сколько многочисленной конницы Ногайской Орды. Ногайские мурзы враждуют с династией Гиреев и ожидают, когда мы уйдем, чтобы до конца разорить Казанское ханство, ослабленное войной с Русью. Но воеводы признали правоту решения князя Бельского.

– Тебе надо было настоять на своем, батюшка.

– Зачем, Дмитрий, говорить, когда тебя не хотят слышать? Сегодня у меня был разговор с Бельским, потому-то я после долгих раздумий и велел Родиону позвать тебя.

– Я могу знать, о чем вы говорили с князем?

– Он признал, что я был прав на том совете, когда решалось, брать крепость во время пожара или нет.

– Не поздно ли князь признал ошибку?

Ургин строго взглянул на сына.

– Не тебе, Дмитрий, осуждать князя.

– Извините, батюшка. – Молодой человек потупил голову, впрочем, остался при своем мнении.

– Так-то оно лучше. Дело не в признании того, кто был прав, а кто нет. Время ушло, и его не воротишь. Знай, Дмитрий, что князь решил перенести стан ближе к крепости, на берег реки Казанки.

– Но зачем, батюшка?

– И это, Дмитрий, не твоя забота. Решение принято, и двадцать восьмого числа войска должны встать на новом месте.

– Пусть, батюшка, меня вообще ничего не касается. Возможно, оно и справедливо. Воеводы не обязаны отчитываться перед теми, кто стоит ниже их по служебному положению. Но тогда я не понимаю, ради чего ты завел со мной этот разговор.