Белый клык - страница 15
Это было ошибкой.
— Я каждый день молюсь о том, чтобы кто-то нашел другой путь, — тихо продолжил Браун. — Показал мне, как исправить все так, чтобы никому не пришлось страдать. Но знаешь что, Таксон — его нет! Другого пути просто нет…
— Ты просто его не видишь, Моррон.
— Возможно. Но его не видишь и ты. Его не видит Блейк или даже Гира, мать его, Белладонна. Поэтому, Таксон — или предложи мне другой выход или заткнись и не трави мне душу.
Он ушел, хлопнув дверью, в ярости не заметив, что просто оторвал ее с петель.
«Прах, я ведь просто хотел поговорить и узнать, вернулась ли Блейк домой…»
Глава 5. Сделка с Дьяволом
То, что с базой случилась беда, стало ясно еще на подлете. Когда Браун подошел к хмурому Курай, окликнувшему его секунду назад и выглянул из крохотного иллюминатора, он увидел базу… ну, не в руинах, но близко: выломанные ворота, сгоревшие и даже еще немного дымящиеся здания…
— На нас напали, — тихо, едва одними губами, озвучил очевидное Курай, не желая тревожить новобранцев без нужды.
— Но, насколько я вижу, нападение отбили, — кивнул Браун. — Вон наши шевелятся, последствия разбирают.
— Я не вижу трупов — ни наших, ни нападавших. Даже дроидов и тех не видать — а тех обычно убирают последними.
— Действительно странно, — согласился Моррон. — Ладно, дуйте на аэродром — я разберусь, пока вы тащитесь туда, а потом оттуда пешком.
И хлопнул ладонью по кнопке открытия створок.
В среде Охотников, как и вообще всех, кто активно использовал открытую ауру, существовала распространенная шутка про «стратегию приземления». Более менее освоены были только области внутри Королевств, да и то там хватало пустующих мест, а примерно половину территории континентов занимали «области Гримм», где можно было встретить только редкие деревеньки, выживающие в дикой местности больше за счет незаметности, чем военной силы. Те же Охотники постоянно метались по континенту, пытаясь успеть везде, спасти всех, убить как можно больше Гримм — и зачастую высаживаться им приходилось в диких местах, где ни один воздушный транспорт не мог приземлиться.
Аура открывала много путей своим хозяевам, давала возможности, недоступные больше никому и… признаться честно, Браун был уверен: что-то делала с головой, потому что более эксцентричных личностей, чем Охотники и прочие ауропользователи он в жизни не видел. Принимая все это во внимание, парашюты в этой среде считались позором, а некий хитрый способ безопасно рухнуть с пары сотен метров — знаком статуса, и чем страннее этот способ был, тем лучше.
Способ Брауна был… простой, и чем-то схожий с «планом А» — просто прыгай, не дергайся в полете, а после выберись из кратера и иди по своим делам. Если вдруг надо сделать это по-тихому, он использовал реактивные ботинки, которые тоже не были бесшумными, конечно, но всяко тише, чем центнер считай что металла, рухнувший с сотни метров.
Сейчас никакой нужды таиться не было, а потому грохот и туча пыли, поднятая приземлившимся Брауном, мгновенно оповестила весь лагерь о его возвращении.
— Что произошло? — спросил он у часового у сломанных ворот — легко раненного фавна-собаку, с рукой на перевязи.
— Переговоры, — ответил вместо него резкий голос Адама.
Браун с сомнением посмотрел на выбитые ворота — с близкого расстояния было видно, что перед ударом, смявшим толстую сталь, нападавшие каким-то образом сумели расплавить петли; перевел взгляд на перевязанного часового, выразительно смерил взглядом потрепанного Адама: опаленные волосы и то, как он, стараясь делать это незаметно, берег левую руку и чуть прихрамывал…
— Ясно, — наконец сказал он. — Это все, как я понимаю, результат торга?
— Нет, это было доказательство платежеспособности нашего партнера, — хмыкнул Адам и шагнул мимо Брауна, к едва заметной тропинке, ведущей к аэропорту. — Следуй за мной.
— Сколько их было? — спросил Моррон, едва они отошли на безопасное расстояние.
— Трое.
— Что?!
Он, конечно, знал, что после его отлета на базе оставалось немного бойцов — большая часть отправилась на свои задания, — но трое?
— Точнее, одна. Ее свита была хороша, но ничего, с чем бы я не мог справиться.