Белый клык - страница 70

стр.

— Я не прошу тебя остаться за бортом, Янг. Я не отодвигаю тебя в сторону. Я прошу тебя позаботиться о Море — об одном из самых дорогих мне людей на свете. Защитить его, пока он не оправится от раны. Ты ничем не сможешь помочь мне в разговоре с директором… если честно, больше всего я надеюсь на Вайс.

Несколько секунд они бодались взглядами, а потом Янг бессильно опустила плечи в признании поражения.

— Хорошо. Я пригляжу за твоим Плюшевым.

— Спасибо, — улыбнулась Блейк. — Действительно, на самом деле — спасибо.

— Для чего еще друзья, — буркнула блондинка. — Но если тебя все-таки посадят, чур, я принесу тебе торт с напильником!

— … Это работает только в кино, Янг.

— Ой, да ладно, тебе обязательно надо разрушить еще и это?!

— А никто не хочет спросить меня, надо ли меня защищать?

— Нет! — синхронно ответили девушки.

— … И кто еще спелся…

— Ладно, Браун, — сказала Янг, протягивая медведю руку. — Похоже, ты застрял со мной как минимум на сегодня.

— У меня была компания и похуже, Фонарик, — буркнул Браун, игнорируя руку и вставая на ноги самостоятельно.

Сяо Лонг на это только закатила глаза.

«Мужчины…»

* * *

— Ладно, одно неоспоримо, — протянула Янг, когда за ними закрылись двери «убежища». — Никто не будет искать тебя в номере пятизвездочного отеля президентского класса.

— Она даже за него не заплатила, уговорив поверить в долг на два дня, без записей где бы то ни было, — одобрительно проворчал Браун, задергивая шторы. — Рад узнать, что Блейк все еще помнит, как правильно проворачивать такие дела. А то после этого фиаско с именем я уже стал сомневаться…

— По-моему, здешние решили, что у нее интрижка, — хихикнула Янг, помогая однорукому… ну, пусть будет приятелю, погрузить комнату в темноту.

Брауна аж передернуло от такого предположения:

— Я и Шни? — с отвращением буркнул он. — Пожалуйста, даже не говори об этом.

— Знаешь, тебе ведь придется сказать ей «спасибо», когда все это кончится, — заметила Янг, по указанию Брауна повторяя процедуру со шторами по всему номеру. — Если ты, конечно, не полностью неблагодарная скотина.

— Не напоминай…

— Так, и что теперь? — с любопытством спросила Янг, когда не осталось ни одного открытого окна.

— Теперь мне нужна бумага и ручка, — ответил Браун, пододвигая диван, стоявший напротив двери в сторону, так, чтобы от входа его не было видно, а следом утащив туда же и стол.

К счастью, все это нашлось на том самом столе. Янг, уже пробежавшейся по номеру (она раньше такие видела только в кино), вообще казалось, что здесь было решительно все.

Пару секунд она с сомнением наблюдала, как Браун, неловко держа в своей левой лапище тоненькую золотую ручку, пытается что-то написать, а потом вздохнула, подсела рядом и требовательно протянула раскрытую ладонь:

— Дай сюда. Что бы и кому бы ты ни писал, на выходе получится самый крутой криптошифр в истории — ни одному ИИ не взломать.

— Это записка моей команде. У нас был способ связаться друг с другом, если придется разделиться и действовать отдельно от основной сети, если она будет скомпрометирована — о нем никто не знал, в этом и был смысл. Пиши… ох, я знал, что пожалею об этом: «Медведь победил курицу…»

— Что?!

Это вот это вот — секретный шифр страшных террористов?

— Я проспорил Хонгу, — скривился Браун. — Шифр придумывал он. Замолчи и пиши, пожалуйста, ржать будешь потом.

— Хорошо, — ухмыльнулась Янг. — Уж поверь мне, я этого никогда не забуду. Итак, «Медведь победил курицу…» Что это значит вообще?

— Очевидно, что я еще на свободе и меня никто не арестовал. Дальше пиши: «Мясо было жестким — его трудно переварить».

— А это, типа, я ранен, отлеживаюсь, но жить буду?

— Именно.

— «У меня еще осталось — позвоните, если можете прийти, помочь мне доесть это».

— Так, ну это уже даже не шифр.

— «Рыжая мамочка хорошо готовит курицу, попросите ее помочь приготовить».

— Эээ…

— Неважно. Это — указание на способ обратной связи. Есть одна забегаловка в фавн-районе Вейл.

— «Рыжая мамочка»?!

— Нет, «У Тони».

— Так, хорошо. Что дальше? — с любопытством спросила Янг.

Несмотря на ситуацию, она не могла не получать удовольствия от процесса — ее жизнерадостный характер требовал смотреть на жизнь с надеждой на лучшее.