Белый волк - страница 11

По соседству с нашими владениями жил другой влиятельный господин — барон Гильдеберт фон Дамбах. Он приходился двоюродным братом старому графу и по какой-то причине полагал, что тот должен уступить ему свои лучшие земли. Тяжба между братьями по поводу этих земель длилась много лет, обе стороны подкупали судей и старались заполучить в союзники епископа, делая крупные пожертвования церкви. Доходило даже до военных стычек между слугами, но пока был жив старый граф, сила была на нашей стороне.

С его смертью все переменилось. Молодой граф больше интересовался охотой и балами и не искал способа укрепить свои позиции в споре. Но и барон фон Дамбах был уже не тот, что прежде. Он очень постарел, погрузнел, заперся в своем замке и, по слухам, увлекся чернокнижием. Однако ж не забыл старой распри и ненавидел молодого Людвига, быть может, даже сильнее, чем его отца.

Однажды я выехал в одну горную долину неподалеку от владений барона фон Дамбаха, разведать места для будущей охоты. Неожиданно началась гроза, и мне пришлось искать укрытие. Я блуждал по лесу около трех часов, пока наконец не вышел к замку Барона — я буду впредь называть его так, чтобы не упоминать больше его имени. Я попросился у его слуг переночевать на конюшне, но тут ко мне вышел начальник стражи и сказал, что Барон просит меня почтить его своим присутствием. Я удивился такому теплому приему, но все же пошел за начальником стражи.

Барон встретил меня как дорогого гостя, усадил перед камином и приказал принести лучшей еды и вина. От наших людей я слышал о Бароне только плохое, поэтому весьма удивился его манерам и обходительности. Впрочем, вскоре я понял причину его гостеприимства.

Когда слуги поставили кушанья, питье и ушли, Барон стал меня расспрашивать, доволен ли я службой у молодого графа. Я сказал, что вполне доволен. Тогда Барон спросил меня, не слышал ли я, что граф тайно готовит свадьбу своей сестры с одним очень богатым человеком с той стороны Рейна. От этих слов сердце мое забилось, щеки запылали, а на глаза навернулись слезы. Стараясь не выдать волнения, я ответил, что эта новость мне неизвестна. Барон, однако, заметил дрожание моего голоса и продолжил расспросы. Не кажется ли мне, спросил он, что молодая графиня будет несчастна за этим богатым человеком, потому что сердце ее уже принадлежит другому, очень достойному юноше, но бедному и незнатному? Тут голова моя закружилась, я уронил ее на руки и разрыдался. До этого часа я не говорил о своей любви никому, но крепкое вино развязало мне язык — я рассказал Барону все. Барон сочувственно слушал, качая своей лысой головой и поглаживая пальцами в перстнях свое необъятное пузо. Наконец он наклонился ко мне почти вплотную и прошептал на ухо, что, наверное, сможет помочь, если я в свою очередь окажу ему одну маленькую услугу. Я схватил его руку, поцеловал и поклялся сделать все, что в моих силах, если Грета станет моей!

Барон встал и жестом пригласил меня следовать за ним. Мы вошли в потайную дверь, которая располагалась прямо за камином, и стали подниматься по винтовой лестнице. Вскоре мы очутились в небольшой комнате на самом верху башни, с единственным окном, сквозь которое светила полная луна. В ее слабом свете я заметил, что стены комнаты были испещрены колдовскими знаками и рисунками.

Барон подвел меня к столу, на котором лежали книги и стояли сосуды с порошками, жидкостями, травами и частями нечистых животных. Он взял щепоть травы и сказал: «Это волшебная трава стагитария. Разомни ее в пальцах, вдохни ее запах и задержи дыхание. Пока ты слышишь ее запах, любая стрела, любое копье, любая пуля, выпущенная тобой, попадет в цель». «Куда же мне надо попасть?» — спросил я, хотя ответ на этот вопрос мне уже был ясен.

«Ты должен выстрелить в молодого графа Людвига. Все выйдет как бы случайно, никто и не догадается, что пуля была твоя. После того как он погибнет, я предъявлю права на наследство, и уж поверь мне, через полгода все земли покойного графа станут моими. Я стану новым опекуном Греты, а тебя произведу в рыцари. После чего я отдам ее тебе в жены, с богатым приданым. Ну, что скажешь?»