Бенгальский дневник - страница 12

В освобожденной Кхулне улицы заполнены народом и найти кого-нибудь, кто представлял бы новую власть, кажется почти немыслимым. Несколько машин нашей журналистской группы остановилось у двухэтажного дома, во дворе которого стояло человек двадцать бородатых молодых парней в куртках защитного цвета с карабинами в руках.

Отряд «мукти бахини»

Корреспондент «Чикаго Дейли Ньюс» с налету принялся их интервьюировать. Едва узнав имя собеседника, он забрасывал его вопросами: «Сколько пакистанцев вы лично убили?», «Что будете делать с оружием — сдадите правительству или оставите у себя?» Саид Иса, командир отряда «мукти бахини», радушно было встретивший иностранцев, насупился и вместо ответа спросил: «А вы из какой газеты?»

Американец назвал себя, потом представил своих попутчиков — сотрудников скандинавского информационного агентства и телевидения. Саид Иса и его товарищи по отряду угрюмо молчали. Интервью явно срывалось. Тогда мы сказали, что журналисты из Москвы тоже хотели бы задать вопросы. Реакция была неожиданно бурной. Иса бросился к нам и крепко обнял нас.

Он рассказал, что его отряд численностью около ста человек был создан в апреле из горожан, покинувших Кхулну.

— Как вы представляете будущее Бангладеш?

— Мы одобряем выдвинутую Народной лигой программу, провозгласившую, что новое государство должно быть основано на принципах демократии, социализма и свободы вероисповедания.

Иса показал нам здание, где размещался окружной штаб «мукти бахини». Там мы познакомились с одним из командиров — Худа. Подчиненные называли его майором, но Худа, улыбаясь, объяснил, что это звание дано условно. Почти все, кто руководит партизанскими формированиями, насчитывающими тысячу и больше штыков, считаются майорами.

Освободительные силы объединяют два типа войск: регулярные («мукти фаудж»), ядро которых составили бывшие части пакистанской армии — восточнобенгальский полк и бенгальские стрелки, и иррегулярные («мукти бахини»), куда могут вступать все патриотически настроенные граждане. Отряды «мукти бахини» в свою очередь различаются в зависимости от срока и характера обучения добровольцев. Среди них есть боевые партизанские подразделения, группы поддержки, связные и т. д. Территория страны разделена на 11 военных секторов, каждый из которых включает по нескольку округов. Командиры секторов и их заместители, как правило, кадровые военные. Сам Худа служил в пакистанской армии и имел чин капитана, но за участие в движении бенгальцев был демобилизован.

Он приехал в Кхулну и организовал здесь отряд из студентов, молодых рабочих и крестьян, к которому присоединились бывшие бенгальские полицейские и военнослужащие — всего примерно 6 тысяч человек. Однако Худа прекрасно знал, что патриоты, несмотря на высокий моральный дух, не смогут противостоять регулярной армии, оснащенной современной артиллерией, танками и реактивными самолетами. Выход виделся в одном — в партизанской войне. И отряд, разбившись на группы, отошел в сельскую местность. Здесь условия для сопротивления были значительно более благоприятными: множество речушек, затопленные рисовые поля мешали противнику эффективно использовать танки и артиллерию, пакистанские солдаты не осмеливались уходить далеко в сторону от дорог. Поэтому каждая деревня в глубинке становилась опорным пунктом партизан. Освобожденные районы, где действовали органы власти, назначенные «мукти бахини», охватывали значительную территорию. Там же создавались лагеря для обучения вступающих в их ряды добровольцев.

К декабрю, по словам майора, в их секторе насчитывалось около 30 тысяч партизан, и среди них подразделение аквалангистов-подрывников, которые сумели потопить несколько боевых катеров и морских судов, груженных военным снаряжением. Когда индийские войска перешли в наступление в районе Кхулны, «мукти бахини» начали активные операции в самом городе и его окрестностях, а после капитуляции пакистанских войск взяли на себя функцию обеспечения законности и порядка на освобожденной земле (до организации отрядов полиции).

Среднего роста, в очках, Худа походил скорее на преподавателя колледжа, чем на старшего офицера. На нем были обычные гражданские брюки, рубашка с короткими рукавами и берет. О принадлежности к военным напоминал только револьвер в кобуре на поясе.