Бенни - страница 4

Пендлтон снова дернул плечом и сел за стол:

— Турок выдаст тебе униформу. Мне ты понадобишься в девять.

«Вольно, Тейпкоу», — добавил про себя Бенни.

Он вел себя как подобает шоферу, то есть ехал молча и изображал достоинство — черта, на взгляд Бенни, совершенно не присущая прислуге, но почему-то ей всегда приписываемая. Пендлтон находился где-то сзади, за стеклом, отделявшим пространство для пассажира, но в темноте его не было видно.

Они проехали по Генри-Гудзон-Парквей на север, свернули на Кросс-Каунти-Парквей, и Пендлтон стал давать указания, куда ехать, через трубу переговорного устройства. Когда в свете фар возникли массивные ворота с огромной «А», украшенной позолоченными завитушками, Бенни догадался, где они оказались. Он никогда не был здесь раньше, никогда не встречался с хозяином усадьбы, но знал его. Все его знали, кто лично, кто понаслышке.

Большой Эл Альверато.

Про Пендлтона не знал никто, так уж он вел дела, но совсем другая история с Альверато. Начиная с конца 20-х и до сего дня через «автоматные вечеринки», Большую войну в Чикаго, нью-йоркские доки был слышен и виден во всей красе Большой Эл Альверато.

Ворота открылись автоматически, и Бенни направил машину вдоль по длинной аллее, по обеим сторонам которой тянулись ряды ветвистых деревьев. Вокруг не было ни души. Даже перед домом, у подъездного портика которого Бенни остановил лимузин, не было видно ни людей, ни машин. Бенни открыл дверь Пендлтону и направился обратно к водительской дверце.

— Пойдешь со мной, — проронил Пендлтон.

Бенни вернулся, подошел к дому и позвонил. Через мгновение в холле зажегся свет, и высокая дверь плавно отворилась.

— Привет, — сказала рыженькая девушка с миниатюрным розовым личиком и глазами, словно голубой фарфор. Она хихикнула и добавила: — Вы что, хотели войти?

— У меня назначена встреча, — весомо ответил Пендлтон, протягивая свою карточку. Девушка глянула на карточку, но не взяла ее, перевела взгляд обратно на Пендлтона и снова хихикнула:

— Ну входите. Я просто шла мимо прихожей, вот и открыла.

— Не могли бы вы доложить мистеру Альверато, что я прибыл? — сказал Пендлтон, не двигаясь с места.

— А почему бы вам самим не пройти? Вон, видите дверь в конце коридора, слева? По-моему, он там. — Она подняла руку, чтобы показать направление, и Бенни заметил, что платье у нее на груди натянулось. Девушка повернулась и пошла прочь маленькими быстрыми шажками. — Дверью хлопните посильнее, — крикнула она через плечо, — а то может не закрыться.

Знакомые черточки стали появляться возле уголков рта Пендлтона. Холл был пуст.

— Ну, Тейпкоу, найди же кого-нибудь!

Бенни двинулся на поиски. Дверь, которая находилась в глубине прихожей, открылась на стук, за ней оказался невысокого роста человек с головой, напоминавшей птичью. Скользнув взглядом по униформе Бенни, он спросил:

— Что, Пендлтон уже приехал? Рановато…

— Слушай, ты, мистер Пендлтон…

— Веди его сюда, я Эла позову.

Ждать пришлось недолго. Бенни встал у двери, Пендлтон, прямой как черенок лопаты, опустился на стул возле французского витража. Атмосфера в комнате была леденящей.

Шаги хозяина дома послышались еще издали, затем с грохотом распахнулась дверь и появился сам Альверато:

— Ты рановато, Пенди!

Плечо Пендлтона дернулось, однако ответа не последовало.

— Давай-ка выпьем для начала. А это кто, водила твой? — Альверато обернулся к Бенни и оглядел его с головы до ног. Бенни невольно уставился на хозяина дома и понял, почему его называют Большой Эл. Он действительно был огромных размеров, лоснящийся от жира и успеха; на красном лице маленькие глаза казались сонно-ленивыми. Впечатление было обманчивым: лишь наполовину Альверато состоял из жира, вторая половина была сплошной мускул.

— Гони его, Джеймс. — Альверато махнул в сторону двери.

— Он остается, — сказал Пендлтон.

Альверато, потянувшийся было за бутылкой, замер на полпути:

— Ты что-то сказал, Пенди?

— Он остается. Не думаю, что следует секретничать. Я так понимаю, речь пойдет о деле Эйджера?

— Слушай, Пендлтон, не заводи меня. У нас общий бизнес. — Альверато снова повернулся к Бенни. — Давай, Джеймс, гони его в шею.