Берлинская мишень.. Священная война - страница 35
Картер смотрел на квадратное пятно на стене, где когда-то висели картина или календарь, когда за ним открылась дверь.
"Картер?"
"Да."
«Я Винтнер».
Он был примерно шести футов, на пару дюймов ниже Картера, но вдвое шире и мускулистее. Он был хорошо одет в потрепанный летний костюм, который идеально подходил к его фигуре, но носил его без особого чутья. Он выглядел «полицейским», из тех людей, одежда которых теряет характер и чьи ботинки, хотя и начищенные, никогда не казались такими яркими, как должны быть.
«Я говорю по-немецки, - сказал Картер по-немецки.
«Ни хрена. Я тоже», - ответил Винтнер на английском с нью-йоркским акцентом. «Но в соотношении десять к одному мой английский лучше вашего немецкого. Садитесь».
Картер уселся на стуле с жесткой подошвой и прямой спинкой, а Винтнер сел на потрескавшееся кожаное. Старший инспектор сунул трубку между зубами и поджег её, глядя на Картера через созданную им дымовую завесу.
Его лицо было разбитым. Его нос был сломан и плохо поправлен; на его подбородке был шрам и слабая красная линия у линии роста волос там, где его седые волосы отказывались расти. В общем, это было лицо, видевшее войны.
«У вас хороший английский. Я бы сказал аристократический».
«Принстон, 43 класс».
Это был захват, и Картер не пытался скрыть реакцию.
«Моя мать отвезла меня в Штаты из за войны начатой Гитлером в 39 году».
«Когда ты вернулся на родину?»
«В 45, с Паттоном. Чего ты хочешь, Картер?»
«Руку помощи. Вы даете ее мне, я даю вам. Что вы говорите?»
«Прежде всего, я говорю, не надо мне пороть чушь. Ни один ИП в мире не имеет такого влияния, которое только что запихнуло мне в задницу.« Кто ты, черт возьми? »
Картер взвесил ситуацию и человека и принял решение. "Только между мной и тобой?"
«Я дам тебе знать, когда узнаю».
Картер кивнул. Он чувствовал, что находится на равных с этим человеком и, следовательно, находится на безопасной территории. Он вытащил свой негабаритный кошелек для паспорта и вытащил с фальшивой стороны в коже свои настоящие учетные данные.
Винтнер взглянул на них, отдал обратно и откинулся на спинку стула. "Хорошо, что у тебя есть?"
«Ты первый», - сказал Картер, закуривая сигарету, чтобы больше не бояться трубных облаков.
«Они оба застрелены из французского F1, Tireur d'Elite, 7,62 мм».
Картер присвистнул. «Снайперское специалтное».
Винтнер кивнул. «Женщина умерла мгновенно. Офицер, Ганс Эрлихманн, умер в сорок пять секунд от царапины на бедре».
"Цианид?"
«Да, они только что подтвердили это».
"Какой был диапазон?"
«Более четырехсот метров. Мы нашли пистолет на вершине холма Insulaner. Вы его знаете?»
«Я знаю это», - ответил Картер. "Есть отпечатки?"
«Нет. Пара детей возились на одеяле на той стороне холма. Они выскользнули из бассейна. Как раз вовремя, здоровяк в черной коже и шлеме чуть не наступил на них, убегая, как в аду. вниз по склону."
"Они видели его лицо?"
Винтнер покачал головой. «У него был опущен козырёк. Они видели, как он садился на большой мотоцикл BMW и уехал».
"Но они не запомнили номер мотоцикла?"
"Нет, но мальчик назвал марку, модель и год выпуска. Мы говорим об везде, где это важно. Скорее всего, байк был украден в течение последних двух недель. Теперь ваша очередь."
Картер рассказал ему о Лизе Беррингтон, телефонном звонке, разладе в браке Конвея и своих собственных причинах, по которым он был втянут в скандал.
«Делейн Конвей не знала более конкретно, чего она боялась, не так ли?»
«Нет», - ответил Картер. «Но я постараюсь получить еще немного завтра. К тому времени Лиза должна вернуться в реальность. А как насчет самого Конвея?»
Винтнер пожал плечами. «Всего лишь поверхностное… горе и все такое».
«Ага», - сказал Картер, заметив в голосе мужчины иронию. "Когда вы возьмете его показания?"
«Завтра около полудня. Он у посла в Берлине. Я сказал ему, что мы можем сделать это там».
"Вы не возражаете, если я займусь?"