Бьерн. Том 3 - страница 8
— Это бесполезно. Сила рун будет угасать со временем, и не останется способа проявлять ману каким-либо гарантированным способом, лишь спонтанными выплесками.
— Она угасает? — нахмурился я. — Не знал.
— В первые пятьдесят лет после катастрофы руна трансформации ещё работала. Сейчас нет. Лет через двести перестанут работать и самые простые, вроде огня или движения.
— Значит, та магия, что есть сейчас, полностью исчезнет? А как же алхимия?
— Не будет рун, не смогут вложить какое-либо воздействие в раствор. Всё обучение магии сводится к повторению рун и их сочетаний. И как следующий этап, осуществление воздействий уже самостоятельно. Не будет этого, останутся только попытки повторить воздействие эффектов скверны.
Она поморщилась и, покачав головой, добавила:
— Это не магия. Просто крохоборство.
— Почему слабеют руны? Они же на тебя завязаны? Ты тоже слабеешь?
— Прежде всего, они были выжжены в магическом эфире, окружающем нас. Я всегда была просто его проявлением. Как и все мы.
— Вот почему скверна, а не попытка возродить магию даже в таком виде, да? Это не имеет будущего?
— Так я считала, пока не появился ты, — кивнула бывшая богиня.
— Что же тебя так воодушевило? — поднял бровь.
Она усмехнулась, и с сильным акцентом произнесла на русском:
— Розетки.
Я замер, осмысляя сказанное, а она, тем временем, усмехнувшись, разъяснила свою мысль:
— Ты ведь, наверное, и не понял. Сама концепция подачи силы в каждый дом, её хранение и использование подобным образом… Пока я не разобралась, что вы не используете магию, считала, будто построили систему передачи маны на весь город. Когда возможность восполнить её для артефактов есть везде.
— Для этого надо знать, какой из дешёвых материалов проводит силу лучше всего. Но, как мне кажется, сделать подобное можно. А с учётом того, что для выделения из кристалла маны обратно, нужно приложить просто много энергии… Да совместить это с электростанциями…
— Э-лек-три-чес-тво, — по слогам произнесла она. — Вот основа всего, что я видела, так?
— В быту, во многом, так и есть. Хотя самодвижущиеся экипажи работают на земляном масле. Правда, есть и электрические машины, но энергия для них берётся, в основном, из сжигания всего подряд. Но есть и более сложные системы получения энергии, конечно.
— И оружие.
— В первую очередь, — согласился я.
— И кое-что ты уже принёс в наш мир.
— Не я, так другой. Идея лежит на поверхности. А ещё по поводу рун, то исходя из твоей логики, они уже не должны были работать. Значит, есть что-то ещё, позволяющее им существовать. Так что, богиня, скажи, насколько вам была важна вера людей?
— Она двигала магические потоки, изначально сформировавшие нас, — поморщилась она. — Многие не любят об этом вспоминать, и даже искренне считают наоборот, но мы появились позже, чем разумные.
— Да вас и не было, пока люди не развились, чтобы начать строить идолов, овладеть огнём и началами магии, — хмыкнул я, вспоминая те картины, что видел у неё в памяти.
— Бог охоты и грозы, который потом стал главой «пантеона», считал, что он появился раньше людей, — криво усмехнулась Фиона.
— Так может и руны стали слабеть, потому что стало мало магов?
— Скорее всего, всё вместе.
— Значит, если магов станет опять много, и получится создать сеть передачи силы, не затухающей ни на секунду, то и руны могут опять работать? Или, по крайней мере, перестать ослабляться.
— До тебя не считала подобное выполнимым. Сейчас? Не знаю. Даже не представляла, что вероятно такое огромное население в мире. Возможно и так, этого хватит поддерживать руны. Ты предлагаешь учить магии совсем всех?
— Как у нас, преподавание в школе. Всех учили музыке и рисованию, но музыкантами и художниками, однако, становились не все.
— Да… Всеобщее образование… Победа голода, одна из основных проблем людей — ожирение. Знаю, что не врёшь, но в голове не помещается.
— Другое общество, другие проблемы. Хотя начинали мы ровно также, пусть и без всякой нечеловеческой живности. И магии.
Она немного помолчала и задумчиво спросила:
— Как думаешь, спустя сколько лет наш мир дорастёт до подобного?