Бесцветные выходные - страница 8
– Ну, так полезнее же, не находишь? Ладно, продолжим ознакомительную речь. Спустившись чуть ниже, выйдешь на столовую, в которой подают завтрак, обед и ужин. За отдельную плату, разумеется. Мы проходили мимо нее, но ты был так увлечен изучением здешнего грунта. Справа от нас тропинка, ведущая в лес, за ним озеро, в котором можно искупаться и порыбачить. Если ты совсем привереда, то можешь заказать номер в гостинице. Находится она, как раз, рядом со столовой.
– Получается, отдых на природе здесь чисто формальный?
– Если ты полная неженка, то да – похоже, ему так понравилась собственная шутка, что он расплылся в широкой улыбке.
– Отличная шутка, с тебя десятка.
– Почему ты постоянно об этом твердишь?
– Не знаю, как-то приелось и вот. Я даже не помню, откуда это пошло.
– Ладно, не важно. Я побежал вниз, нужно отметиться и встретить ребят, а ты пока разбери продукты и отнеси скоропортящиеся в камеру хранения. Палатки водрузим вместе, чтобы ты не перетруждался.
– Есть, сэр!
И снова Фред отказался мне хоть капельку подыграть. Закатив глаза, он кивнул головой и трусцой побежал вниз. Мне же оставалось лишь выполнить принятые от него поручения.
Солнце постепенно пряталось за горизонт, палатки стояли во всей готовности, а наш дружный коллектив был полностью укомплектован. Знакомство прошло безо всяких колкостей, ребята мне даже понравились. Пусть большинство и были обычными рабочими, общение с ними выстраивалось гораздо лучше, чем с какой-нибудь звездой телесериала на очередной вечеринке.
Наша большая компания разбилась на несколько групп, каждая из которых занималась чем-то своим. Кто-то учил друг друга готовить на костре, кто-то дегустировал мой любимый виски, кто-то перекидывался партией в покер, а кто-то просто любовался красотой «нетронутого» мира. Я же, скорее, просто не находил себе места на этом празднике жизни и беспричинно смотрел в небо. Так же, как и в своей квартире по вечерам, я бороздил просторы натяжного потолка и пытался найти на нем хоть один новый узор, так и сейчас я пытался отыскать на небе доселе неизвестные науке созвездия. И дело даже не в том, что я не любил виски или покер, нет. Как по мне, это самые лучшие вещи, придуманные человеком. Скорее, внутренние переживания по поводу предстоящей встречи давали о себе знать. То же самое чувство не покидало меня и в тот день, когда я впервые стоял у порога издательства, с грудой бумажного текста на руках. В голове постоянно проскакивала мысль: «А что, если у меня не получится? Может быть, это всего лишь юношеские мечты? Наверняка найдется кто-то лучше меня!». После того, как мне пообещали перезвонить только после полного изучения рукописей, я стал еще больше сомневаться в своей работе. И даже слова одного из редакторов, а именно Фрэнка, о том, что аннотация им приглянулась, никак не меняли мои взгляды к лучшему. И вот, прошло около месяца и мне позвонили. Счастью не было предела. Моя первая печатная книга. Вскоре она появилась в некоторых магазинах нашего города. По словам Фрэнка, с которым мы уже успели сдружиться, экземпляры разлетались, как горячие пирожки. Было решено напечатать еще одну, более крупную партию. Понемногу, изо дня в день, моя первая работа, которую я считал сущим адом, превратилась в бестселлер. А теперь, что теперь? Может быть, сейчас и вправду найдется кто-то лучше меня?
Дабы выбросить лишние мысли из головы, я решил переговорить с Фредом:
– Здорово ты придумал, Фред!
– Ты это о чем? – с лживым недопониманием ответил он.
– Обо всем! Эта поездка, ребята, вообще молодец, что так постарался ради нас.
– А, ты об этих пустяках? – Фред сделал акцент на слове «пустяки».
– Ты, правда, молодец, я очень это ценю.
– Не похоже.
– Так, а вот теперь уже я не понимаю. Что-то случилось?
– Нет, как видишь, сидим, веселимся, отдыхаем. Все как у нормальных людей! – он вновь сделал акцент на предпоследнее слово.
– Не понимаю, что с тобой произошло за столь короткий промежуток времени?
– Со мной все в порядке, я все еще такой же открытый, добрый и главное, доверчивый малый.
– Так вот в чем дело. Тогда уж определись, либо стань моим ненавистным врагом, либо, наконец, успокойся!