Беседка на Волге - страница 3

– О, дорогая, прости меня, – я бросилась ей на шею. – Осознание алкоголизма – половина лечения.

Лилия слегка наклонила голову, и на этом все: с ее стороны больше ласки не проявилось.

Позавтракав на летней кухне, я заметила устремленный к дому моего соседа Руслана взгляд Аристарха Петровича.

– А я все не могу вразумить, Васильна, иметь такую большую территорию на такой плодовитой земле и все равно жить так бедно, – Аристарх Петрович не отпускал мысли о несправедливом распределении имущества в округе. – Лиличка? – окликнул он жену.

– А! – Лилия слушала его размышления.

– Ты глянь, у Васильны пять прекрасных соток земли, дом чудесный, еще век постоит, забор какой красивый, глаз радует, дорожки, вон, скошенная трава. Теплица. Все как надо. А у того что? Почти в пять раз больше земли, а у него сараи, заросли, прогнившие деревья за которым никто не смотрит.

– Нам бы такую, да, Аристо? – спросила Лилия.

– Нам зачем столько земли? Мы с тобой не осилим в порядок привести. Нам и пять соток вполне подойдут. Лучше маленькая земля мне под силу, чем большая и заброшенная.

– Ты никогда не был жадным, – заметила Лилия и надела очки, наверное, чтобы самой разглядеть лучше земли Руслана. – Поэтому, кроме квартиры, у нас ничего нет больше. И от твоего отца нам ничего не досталось.

В ответ ничего не прозвучало, я знала, что на эту тему уже много, много раз говорили мои друзья. Муж с женой пошли к нашему забору, чтобы ближе рассмотреть имения Руслана. Я вспомнила слова моей мамы о важности качества над количеством. Пожалуй, да, мои пять соток земли облагороженной лучше чем чьи-то двадцать четыре необлагороженные.

Аристарх с Лилией долго говорили о чем-то, а я любовалась их минутным безмолвием. Ах, если бы мне со своим Сашкой так же у забора постоять, хотя бы пять минут.

– Васильна! – деревенскую тишину разрезал голос Петровича. – Ты говорила про Шукшинский утес. Сегодня пойдем или как?

Калитку я не стала замыкать: в деревне уже давно население сократилась в два раза, здесь все друг друга по тени узнают, так о домушниках и не говорю. Аристарх окинул взглядом мой дом.

Одноэтажное строение с высокой мансардой, петушок на крыше, что кружился от слабого летнего ветра. Голубые ставни на окнах с ручной резкой. Свежеокрашенная деревянная облицовка фасада. Дом у меня блочный, добротный, что тогда мало кто строил в этих краях. Серо-голубая краска в углу дома блестела на солнце. Прямолинейные тропинки из речных, аккуратно сложенных камней утопали в белой, декоративной гальке, что еще муж успел засыпать. Полдома скрывала шелковица, посаженная еще моим свекром, она уже дала плоды.

Лилия с мужем мечтательно посмотрели на наш дом, а когда обернулись к участку Руслана, их лица наполнились скорбью.

– Все-таки какой участок пропадает, – Аристарх в очередной раз выразил сожаление.

– Аристо, у нас вся страна в таком состоянии, – Лилия указала на искривленный забор. – А ты за двадцать четыре сотки переживаешь.

– Вся страна наша из вот таких участков. За то и переживаю, – после паузы он продолжил. – Ну, кроме твоего участка, Васильна. Такие, как ты, и спасут наше отечество, – он продолжал стоять на своем месте.

– Пошли, утес нас ждет, – предложила я.

От моего дома до Шукшинского утеса час ходьбы. Грунтовая пыльная дорога особо усложнялась жарой. Мои гости из Мурманска такую жару переносят особенно сложно. Но, вооружившись головными уборами и холодной водой, мы двинулись в путь не спеша. На входе из деревни Аристарх еще раз обернулся, замедляя шаг. Он, кажется, не мог отпустить дом Руслана, хоть он давно пропал из виду. Я посмотрела на населенный пункт вслед за ним. Опустевшая деревня впервые за двадцать лет, как я не живу постоянно здесь, показалась мне одинокой. Меня настигло чувство предателя: я уехала, оставив это место вместо того, чтобы остаться и внести свой вклад в развитие. Но нет. Я вместе с детьми покинула Логовский, чтобы позаботиться о себе лично. Это странно. Почему именно сейчас я пришла к этому? Почему раньше не испытывала тоски и жалости к этому месту? Наоборот, я с таким высокомерием возвращалась сюда, городская, вся в лоске, все время своим соседям рассказывала, как там – «у нас». «А у нас такого нет» или «если надо, идем покупаем». Вот такие высокомерные нотки, стоя у подножия деревни, я обнаружила в самой себе. Имея хорошее медицинское образование, я бы могла остаться здесь, помогая людям, но я с мужем уехала. Каждый меняет этот мир, оставаясь здесь, возможно, Логовский не был бы таким немощным, брошенным.