Бесполетная зона для Змея Горыныча - страница 14

Нет, каждое сооружение имело вид ступенчатой пирамиды, чем напоминало храмы древних майя или месопотамские зиккураты. Точнее, это зиккураты и пирамиды майя были грубым (на уровне культа карго) подражанием архитектуре атлантов.

Между небоскребами-пирамидами носились туда-сюда летательные аппараты, многочисленностью своей напоминавшие стаи гнуса. Встречались среди них и «летающие тарелки». Хотя чаще на глаза попадались устройства более мелкие, юркие и остроносые как лисья мордочка.

На террасах пирамид были разбиты скверики и газончики. Взявшись за руки, там прогуливались влюбленные пары. Носились дети, то друг за дружкою гоняясь, то удирая от взрослых.

Когда захваченная нами «тарелка», пролетая, оказывалась вблизи того или иного здания, некоторые из прогуливавшихся горожан принимались зачем-то махать руками. Интересно, знали ли они, что это не их сограждане, вполне добропорядочные, летят. Но арестанты и опасные преступники, имевшие гнусность вступиться за каких-то дикарей? Вряд ли.

Путешествие наше окончилось на крыше одного из небоскребов-пирамид. Тарелка приземлилась. Сам собой раскрылся люк с трапом, который я давеча с трудом отыскал. И уже спешили на ту же крышу целых три небольших остроносых летательных аппарата.

Аппараты сели, и из них синхронно, как по команде, вылезли полдюжины человек в бронежилетах и шлемах с прозрачными забралами. Формой шлемы напомнили не то греческие, не то римские. Только вместо гребня (разве что внушительности придававшего и помогавшего по цвету распознать своих и чужих) были увенчаны наростами из того же материала, что и сами шлемы. Оставалось гадать, что скрывалось в этих наростах. Средства связи? Или, скажем, налобные фонарики? Но что-то наверняка функциональное.

В руке каждый из атлантов в бронежилетах держал трубку длинной с полруки и примерно вдвое же тоньше. Здесь даже гадать не требовалось — и дурак поймет, что это оружие. И уж тем более не составило труда понять род занятий этих шестерых. Явившихся наверняка по наши с Валей души.

— Вы окружены, — раздался в рубке грозный голос, чьи слова с готовностью перевел ЛНМ, — во избежание необходимости применения силы, просим вас покинуть захваченное судно. В случае отказа бойцы корпуса стражей будут вынуждены предпринять штурм захваченного судна. Повторяю…

— Это запись, по ходу, — каким-то тусклым голосом молвила Валя. И первой с обреченным видом направилась к выходу из рубки, а затем к люку наружу.

Я, тоже без энтузиазма, двинулся следом, по дороге почти бессознательно кладя руку на рукоять меча, своего единственного оружия. Эх, толку теперь от него… те трубки-то у группы захвата сто процентов были огнестрельными.

Если только…

Задумка, на ходу внезапно пришедшая мне в голову казалась безумной. А по надежности напоминала соломинку в качестве плавательного средства. Вот только зря, что ли физик Нильс Бор говорил: «Если идея не кажется безумной, значит, от нее нет никакого толку».

Что ж, лично я готов был хоть на безумие променять бездействие и общую безнадежность нашего положения.

У трапа нас уже ждали. И когда мы с Валей спустились, подчеркнуто медленно, люди в шлемах и бронежилетах шагнули нам навстречу.

— Так! Это что? — строго и нетерпеливо вопрошал один из атлантов, оказавшийся ко мне ближе всех, тыча пальцем в сторону меча в ножнах.

— Меч, — ответил я с самым невинным видом, — холодное оружие. Колющий и режущий предмет.

— Передай его мне, — распорядился боец, — да чтоб без фокусов. Рукоятью вперед.

— Будет сделано, — гаркнул я аки бравый солдат Швейк. Имея в виду, правда, лишь последний пункт приказа. Потому что фокусы мой план как раз предусматривал.

Отстегнув ножны с мечом от ремня, я осторожно (и как было велено — рукоятью вперед) протянул их бойцу группы захвата. Но как только атлант протянул было руку, я со всей вилы толкнул своим оружием, как тараном, прямо в прозрачное забрало шлема.

Все так же, рукоятью вперед. Рукоятью, на секундочку, тоже обладавшей определенной твердостью и весом.

Забрало, как и следовало ожидать, уцелело. Не иначе, будучи изготовленным не из стекла, а из какого-нибудь пластика.