Беспощадная истина - страница 59

После боя мы отпраздновали победу над Фергюссоном. В то время я пил. Не во время тренировок, а после боев, это было самоуничтожением времени. Я был настоящим алкоголиком. Но во время пьянок я старался избегать внимания нью-йоркской прессы. Мы пировали в Олбани в баре моего друга под названием «Сентябрьский». Это было наше излюбленное место. Иногда туда приходили парни из Нью-Йорка, Бостона или Лос-Анджелеса для решения своих рабочих вопросов, они вели себя как большие шишки. Они были готовы наброситься на нас, маленьких людишек с севера штата, и тогда мы выбивали из них дерьмо. Я не хотел с кем-либо драться и идти под суд, но находились люди, которые дрались вместо меня. Я лишь подстрекал их: «Вдарь этого подонка! Кем он себя возомнил?» У нас бывали возможности повеселиться с чужаками.

Мой следующий бой был 10 марта со Стивом Зоуски в «Нассау Колизеум». До этого Зоуски никому не удавалось нокаутировать, но я в третьем раунде провел несколько апперкотов и сделал это. Однако я не был в восторге от своего выступления. Я тогда свалился со стремянки в своей голубятне в доме Камиллы и повредил ухо. Зоуски во время боя несколько раз попал мне в ухо, и боль в нем сказывалась на моем состоянии. Во время интервью после боя я упомянул эту проблему.

– Мне не понравилось мое выступление, – сказал я Рэнди Гордону, который комментировал бой. – У меня много личных проблем, которые мне приходится решать.

Кейтон позже рассказал прессе, что я имел в виду проблемы с подругой, но это был абсурд. У меня в то время не было подруги. Я был просто подавлен, потому что погибли многие мои приятели из Браунсвилла. Это было варварством. Друзья убивали своих друзей из-за денег.

После боя один из судей заметил заметную припухлость на моем ухе. На следующий день Джимми пригласил специалиста проверить меня, и тот обнаружил серьезное заражение хряща. Меня тут же направили на обследование в медицинский центр «Маунт-Синай» в Верхнем Ист-Сайде. Врач беспокоился, поскольку я мог потерять ухо. Меня на десять дней оставили в больнице, и я прошел курс лечения в барокамере, два посещения в день. Кроме того, мне кололи антибиотики.

Врачи «Маунт-Синай» сказали, что для меня было бы полезно выходить, чтобы подышать свежим воздухом. Поэтому каждый день после второго посещения барокамеры в три часа пополудни Том Патти и мой близкий друг детства Дюран забирали меня на лимузине. Мы гуляли по Таймс-Сквер, тусовались и фотографировались с проститутками и парнями, которые продавали туристам снимки с питоном, обвивающимся вокруг шеи. Мы отрывались по полной, гуляя ночь напролет. Когда меня привозили обратно в больницу к четырем утра, медсестры были в шоке: «Это не отель, это больница». Когда я показывал врачам свои фотографии с проститутками и питоном, они тоже испытывали шок: «Нет-нет, мы не имели в виду, что вы должны выходить на всю ночь. Мы хотели сказать, что вы должны спуститься вниз, посидеть в Центральном парке, посмотреть на птиц и белок и подышать свежим воздухом».

Это было почти за два месяца до моего боя с Джеймсом Тиллисом на севере штата Нью-Йорк. Когда пришло время поединка, я был не в форме из-за болезни, частых пьянок и интенсивных гулянок. Схватка продолжалась десять тяжелых раундов, и я был рад выиграть по очкам единогласным решением судей. Один раз я отправил его в нокдаун, и это, вероятно, склонило чашу весов в мою пользу. Однако он был очень сильным соперником, до сих пор я еще не встречался с таким. Он так настучал мне по корпусу, что я после боя не мог ходить. Мне пришлось остаться в отеле. Я не смог даже поехать домой. Это была настоящая рубка. Несколько раз во время боя мне хотелось упасть, чтобы просто передохнуть, но я продолжал цепляться за него и висеть на нем, пытаясь перевести дыхание.

На следующий день Джимми Джейкобс пошел ва-банк и заявил прессе: «Этот бой был для него очередным взятым препятствием. Мы убедились, что он способен довести дело до победного, чемпионского конца». Он был мастером манипулирования прессой, не говоря уже об общественности. Они с Кейтоном организовали беспрецедентную рекламную кампанию. Ни один актер в мире еще не получал такой газетной шумихи. Сейчас это рядовое явление, но тогда они были истинными новаторами в этой сфере.