Беспринципный Вася - страница 3

   И чему нас жизнь учит?

   Да ничему она не учит!

   Художник на острове тоже скучал, а кататься на материк ему было лень. Он написал портреты соседок по флигелю, потом переключился на пейзажи, но натура была однообразна: море и небо. Так что интерес был взаимен, Рита произвела впечатление на художника еще тогда, когда Пучков нашел его в московском баре, спас от рекетиров и даже заказал ему парадный портрет своей ослепительно прекрасной жены. Но теперь Виталий оказался не готов к такому крутому повороту событий, к тому же опасался Пучкова, ибо знал его нрав: тот мог спасти, а мог и прихлопнуть, как комара. Да и не очень-то верилось в искренность Риты -- ему, повидавшему всякое, казалось, что такая умница-красавица, хозяйка виллы не могла полюбить бедного художника. Разве что так, поиграться. Собственно, это заманчиво, но... Страшно.

   Однако жизнь здесь была такая однообразная!.. Это в соцсетях хорошо выглядит: синее море, белые домики, цветы повсюду, птички поют! А на самом-то деле повеситься можно! И повесился бы, если б хозяйка глазки не строила. Они ведь изо дня в день вместе завтракали, обедали и ужинали. Муза! Ну как не поддаться! Платье, конечно, мешком, ибо слишком жарко, но ножки стройные мелькают, ручки словно бабочки порхают -- невесомые! С такой бы наяду писать, жаль, она на пляж не ходит, плавать не умеет (вот ведь ирония судьбы: дом у моря редко когда достается тому, кому он нужнее!). Но художник способен многое домыслить, хорошему художнику натура не нужна. Как Дон Жуан по щиколотке домысливал всю женщину, так Виталий рисовал иллюстрации к своим фантазиям и снам, полагаясь на силу воображения. Правда, она немного жестковата для музы. Лучше всего она ему удалась в образе Беллоны -- в шлеме и с копьем. Такая воинственная, практичная, рациональная. Пучков знал, кому доверить собственность -- уж что-что, а командовать она умеет! Как-то раз Виталий сказал ей, что это неженственно.

   Она рассмеялась. Это стереотипы, эстетство, сказала она, и люди практичные могут быть тонко чувствующими. Он-то, конечно, считал, что так тонко, как он, никто не способен чувствовать. Но, с другой стороны, она об искусстве пишет, значит, не совсем глуха к тонким материям. И поскольку Пучков приехать не торопился, скучающий эстет подумал: "Ну чем я рискую? Ну, выгонят меня -- в первый раз что ли? Жизнь одна, и она дает мне шанс!"

   Ужин начался весело, художник острил, постоянно подливал своей сотрапезнице вино, но и сам налегал со всей дури -- волновался. Как ни был он легкомыслен, а все-таки понимал, что Рита (если всё сложится) не просто удача всей жизни, а жар-птица, которую упустить -- позор. Вдруг вспомнились былые неудачи, безответные любови, измены, полезли в голову совсем неуместные мысли о собственной никчемности, и через час, когда закат разлился над морем, гений уже был в самом мрачном расположении духа.

   "Волчица! -- думал он о той, что совсем недавно казалась жар-птицей. -- Хищница! Душу мою хочет! Талант мой себе подчинить, чтобы командовать мною, как наемником! Как Борджиа -- художниками Возрождения!"

   За десертом ему припомнился случай, когда после похожего ужина с дамой он оказался несостоятелен как мужчина, и теперь уже в полном унынии он откупорил третью бутылку вина -- для придания сил.

   - Возжечь огонь страсти! -- заявил он. Рита поморщилась, но простила эту пошлость -- сама была достаточно пьяна. Однако эффект оказался обратным, гения развезло, и Маргарита Борисовна попросила охранника отнести бесчувственное тело в его апартаменты. "Ведь доложит Димону! -- с досадой подумала она, глядя в спину с логотипом охранного агентства. -- Если, конечно, нужно докладывать. А то, может, у него и так все видно -- камеры, камеры... Ладно, черт с ним, я совершеннолетняя".

   Утром, которое выдалось мрачным, завтракали в молчании. На лице хозяйки было лишь презрение. Дизайнер понял, что второго шанса не будет. Будет солнце, море, метакса и новые заказы, а шанса не будет. Сам дурак -- никто не мешал. Сам дурак. Голова от этой мысли раскалывалась. Или это вовсе не от мысли?..