Бессмертен лишь человек - страница 12
Стемнеет… Невестка вас проводит…
Берег Днепра выше Могилева. В воронке сидит М е р з л я к о в. Недалеко от него, в лощинке, И с к р о в. Дальше залегли б о й ц ы.
Г о л о с. Молодец, полковник Мерзляков. Нашел воронку, хоть кровать ставь.
И с к р о в. Заметьте, Миша: лучше сидеть в хорошо замаскированной воронке, чем в самом крепком, но незамаскированном убежище… Плоты готовы?
Г о л о с. Готовы, товарищ генерал.
И с к р о в. Переправить раненых. Спокойно, без суеты.
Бойцы, тихо переговариваясь, уходят к реке. Доносится глухой стон.
И с к р о в. Кто-то стонет. Ну-ка, пойди погляди. Погоди, я сам. (Скрывается за кустами. Через некоторое время возвращается. Тащит раненого саперного лейтенанта.)
Мерзляков бросается на помощь. Кладут раненого на землю.
Л е й т е н а н т. Товарищ генерал, возьмите знамя, а меня… Оставьте…
Искров и Мерзляков перевязывают лейтенанта.
(Слабым голосом.) Оставьте меня. Мне — умирать, а вам зачем пропадать?
И с к р о в. А мы и не собираемся пропадать. Вы — солдат. Мы — тоже. Солдаты в бою друг друга не оставляют. (Снимает с себя ремень, прилаживает его к лейтенанту под мышки.) Понесем в четыре руки. Бери, Миша, знамя. На том берегу схороним.
Несут лейтенанта. Между деревьев появляется гитлеровский с о л д а т с автоматом в руках.
К бою!
Мерзляков и Искров ложатся. Перестрелка. Мерзляков вскакивает, но тут же падает.
(Подбегает к Мерзлякову.) Миша!.. (Опускается перед ним на колени.) Миша… (Обнажает седую голову.) Прощай, Миша… (Целует его в лоб.)
Из-за деревьев выскакивают г и т л е р о в ц ы, бегут к Искрову.
О ф и ц е р (на ломаном языке). Руки вверх, господин генерал.
И с к р о в (не торопясь, встает). А что это изменит, если я подниму руки? Да вы трусы, господа фашисты! Ну, чего вы наставили автоматы? Я один, а вас — вон сколько! (Хватается за автомат.)
Несколько пар рук вырывают у Искрова автомат.
Это — насилие. Я привык видеть солдат в честном, открытом бою.
Офицер ударом кулака сбивает Искрова с ног.
(С трудом поднимается.) Не смей меня бить, дурак! Я сорок пять лет в армии, мне шестьдесят три года, а ты… Мерзавец!
Хаммельсбургский лагерь для военнопленных. Бараки. О х р а н н и к и ведут И с к р о в а. Он в полосатой куртке. Из барака выходит л а г е р н ы й с т а р ш и н а.
Л а г е р н ы й с т а р ш и н а. Здравствуйте, господин генерал. Принимаем вас, как почетного гостя!
И с к р о в. Вы — русский?
Л а г е р н ы й с т а р ш и н а (улыбнувшись, отвел глаза). Более или менее. Но закон есть закон. А потому пожалуйте за мной. (Делает знак конвою, чтобы тот отстал. Сопровождает Искрова на плац.)
Остановились. К Искрову подходит офицер СС. В окнах барака — любопытные лица.
О ф и ц е р. Развяжите ваш мешок. Развязывайте…
И с к р о в. Это нужно не мне, а вам. Развязывайте сами.
Офицер подзывает ефрейтора. Тот бросается к мешку, развязывает его и высыпает на землю содержимое. Достает кисть, наносит на левый борт куртки лагерный номер. Под номером вешает красный треугольник.
О ф и ц е р. В карантин!
Карантин — маленькая комнатка. Столик. Койка. И с к р о в сидит на койке. Входит к а р а н т и н н ы й у б о р щ и к. Это полуголый человек с шарфом на шее и в резиновых калошах. Ставит перед Искровым поднос с едой.
И с к р о в. Что это?
У б о р щ и к. Завтрак генералу. Черный кофе, куриное яйцо, сливочное масло, серый хлеб.
И с к р о в (сглатывает слюну, на мгновенье закрывает глаза, борясь с соблазном). Куриное яйцо? Два ломтя хлеба!.. В лагерях дают буханку на шестерых. Хлеб — на треть из опилок. Откуда же такая благодать?
У б о р щ и к. Генералу.
И с к р о в. Завтракать я не буду.
У б о р щ и к (удивленно). О! Я понимаю: вы хотите кушать, как все. А я бы… я бы все это съел, съел, съел! (Он по-волчьи скалит зубы, хихикает.)
И с к р о в. Унесите.
У б о р щ и к (схватил поднос, сделал несколько шагов и с полдороги вернулся). Я — уголовник, убийца. Но я способен понимать все. Слушайте: наступление на Ленинград сорвалось под самым городом. Невероятно, но факт. Извините! (Шлепая калошами, уходит.)
Хаммельсбургский лагерь для советских военнопленных. Темная комната со столиком и койкой. Изможденный голодовкой И с к р о в лежит на койке. Входит тучный генерал ф о н Д р е й л и н г. Искров поднимается. Фашистские с о л д а т ы вносят и ставят на стол несколько изысканных блюд. Солдаты выходят.