Бессмертники — цветы вечности - страница 56

— Ты, братишка, не то золотой нашел. Или своих повидать удалось? Светишься весь…

— Повидал, товарищ сотник, — радостно заявил паренек.

— Почему — сотник? Мне этого звания ни штаб, ни совет еще не присвоили.

— Ребята присвоили. Сами. Без штаба.

Ему была приятна эта маленькая неожиданная новость: признали, поверили, оценили! — но он свел ее к шутке и строго спросил:

— Ну, как они там? Дисциплину не нарушают?

— Очень не нарушают, только больно тебя ждут.

— Где же ты их видел?

— У Федьки Новоселова видел… У Шурки Калинина видел… В гостином ряду еще видел…

— Ну вот! А сам говоришь, не нарушают. Да они там без нас совсем распустились!

— Так ведь по два-три человека, командир. А два-три человека — это не собрание!

Не дав связному передохнуть, Литвинцев принялся одеваться.

— Ну, раз, говоришь, три человека — не собрание, пошли к товарищу Назару, Давлет!..

Накоряков встретил его приветливо. Петр рассказал о делах в дружине, о настроении молодежи, особенно трудно переживающей такие затяжные штили, и попросил:

— Нам бы собраться на вечерок, а? А ты бы нам хорошего беседчика из комитета подкинул: пусть ребята увидят друг друга, услышат умные слова, глядишь, настроение и поднимется.

— Значит, собраться? — задумался Назар. — И где?

— Я думаю, на Гоголевской, в швейном заведении Токаревой. Место испытанное.

— Опять, значит, под носом у жандармов? Через десять домов на этой же улице квартирует ротмистр Леонтьев, тебе эти известно?

— Теперь известно. Так это даже к лучшему!

— Многовато народу… Как бы не привлечь внимание недреманного ока, Петро.

— Так ведь кому к рождеству не хочется справить обнову, Назар! Одни придут под видом клиентов, другие… встречать девушек. Ведь могут же быть у наших девушек кавалеры?

— Кавалеры! — привычно хохотнул Накоряков. — Ну, что с тобой делать: давай соберем. Только не всю массу, а лишь тех, кто ближе к делу. А беседчика я вам, так и быть, подошлю.

От боевиков Петр прослышал, что Накоряков представлял на четвертом съезде партии уфимскую организацию, и теперь не удержался, по-дружески упрекнул:

— Что же ты, брат, о таком деле промолчал? Из меня, можно сказать, душу вынул, чтоб на свет посмотреть, а сам о съезде — ни полслова! Что там о боевых делах говорилось? Что думает о них Ленин?

Накоряков озадаченно потер лоб.

— Ну и задал ты мне задачку, Петро. В двух словах об этом не скажешь.

— А ты скажи в десяти. На это, чай, времени у тебя хватит?

Они шли пустой вечерней улицей. Накоряков огляделся, словно прощупал улицу насквозь, и тихо заговорил:

— Большевики к этому съезду подготовили ряд своих резолюций, в том числе и по вопросам вооруженной борьбы. Однако меньшевики, имевшие численное большинство, основные из них успешно провалили. Поэтому-то вместо четкой и ясной боевой программы партия получила одни расплывчатые фразы, которые вяжут нас по рукам и ногам.

— Ну а Ленин? Ленин-то что? — прервал его Петр.

— Ленин всегда был сторонником решительных боевых действий в революции. Еще год назад, когда Боевой центр Петербургского комитета ознакомил его со своими планами, он ответил специальным письмом. Один наш товарищ дал мне его прочесть. Замечательное, боевое, скажу я тебе, письмо! Кое-что для себя я специально затвердил наизусть… Кстати, о памяти. Как ты уже заметил, у меня почти нет никаких бумаг. В нашей работе лучше обходиться без них. Так что развивай свою память, дружок. Память тебя не подведет…

Они молча миновали освещенное место и остановились в тихом темном переулке.

— Так вот, упрекая комитетчиков за бумажную волокиту и канцелярщину, Владимир Ильич писал: «В таком деле менее всего пригодны схемы, да споры и разговоры о функциях Боевого комитета и правах его. Тут нужна бешеная энергия и еще энергия. Я с ужасом, ей-богу с ужасом, вижу, что о бомбах говорят больше полгода и ни одной не сделали! А говорят ученейшие люди… Идите к молодежи, господа! вот оно единственное, всеспасающее средство. Иначе, ей-богу, вы опоздаете (я это по всему вижу) и окажетесь с «учеными» записками, планами, чертежами, схемами, великолепными рецептами, но без организации, без живого дела. Идите к молодежи. Основывайте