Бесстрашная жертва - страница 3
предполагала, были недовольны правлением лорда Уэссекса. Мой отец
всегда считал, что народ должен восстать и бороться против угнетения, он
верил, что народ не любит лорда Уэссекса, и что при грамотном руководстве
они могут свергнуть его. Неужели мой отец был прав?
Я мысленно встряхнулась. Его вера в народ стала причиной его смерти.
А я учусь на чужих ошибках.
– Чего копаетесь? – Раздался с дороги раздраженный оклик сэра
Эдгара. – Мне самому все сделать?
Как бы я хотела встать, посмотреть в лицо Эдгару и заставить
попробовать выполнить свою угрозу. Я столько лет ждала, чтобы плюнуть
ему в лицо. Если бы он сейчас приблизился ко мне, я, скорее всего, не смогла
бы сдержаться, даже зная, что это было бы мое последнее желание.
Высокий солдат снова зевнул и покачал головой.
– Нет, сэр. Мы готовы. – Он поднял свой нож.
Но здоровенный солдат за моей спиной не двинулся. Думаю, он
задумался над тем, что если я потеряю большие пальцы, то буду искалечена
на всю жизнь. Большинство людей без пальцев больше не могут охотиться.
Их и без того голодающие семьи обречены.
– Отрежь ему большие пальцы, – крикнул Эдгар. – Или я отрежу тебе
руки.
Бык сделал еще один чесночный выдох, а затем положил мою руку на
камень. Несмотря на то, что я была довольна сильной для семнадцатилетней
девушки, я не смогла сопротивляться силе взрослого солдата, при том, что он
был, по крайней мере, вдвое шире обычного человека. Он прижал мою руку в
перчатке к гладкому камню. По бурым пятнам на нем я поняла, что слишком
много людей потеряли здесь свои конечности.
Жар гнева все глубже проникал в мою душу. Если бы только я могла
сделать что-то еще, чтобы облегчить страдания крестьян... Я каждый день
делала все, чтобы обеспечить семьи, которые были изгнаны из своих домов и
не могли честно трудиться. Но с каждым днем все больше и больше людей
зависело от меня и нуждалось в еде и крыше над головой… И все это из-за
жадности и жестокости лорда Уэссекса.
– Раздвинь пальцы. – Солдат позади меня положил мою ладонь
плашмя, с силой раздвинул мои пальцы, и кивнул своему высокому
спутнику, державшему нож.
Я напряглась. Что, если мой план побега не сработает? Что, если бык
не ослабит хватку? Что, если я прыгну слишком поздно? Несмотря на
прохладную погоду, хотя солнышко было еще теплым, я почувствовала, как
между лопатками поползла, щекоча меня, струйка пота.
Солдат начал опускать нож, и я приготовилась увернуться от удара.
– Подожди, – проревел бык, заставляя меня подпрыгнуть. – Надо снять
с него перчатки.
– Нет, – ответила я.
Его предложение, скорее всего, было сделано из сострадания. Ткань
замедлила бы действие ножа, и экзекуция была бы значительно более
болезненной, чем быстрый, резкий удар. Хотя я и оценила его доброту, но не
могла рисковать. Пока еще мне удавалось прятать в тени полей шляпы свое
грязное лицо. Я старалась поправлять тунику и брюки неуклюжими жестами, подражая дряхлому сутулому старику. Но если я сниму перчатки, они увидят
мои руки. Несмотря на то, что они потрескались и грязные, невозможно было
скрыть их женственность и длину. Моя маскировка стала бы бесполезной, и я
рисковала лишиться свободы.
Солдат, державший нож, отодвинулся.
– Что теперь? – Нетерпеливо крикнул Эдгар.
– Поторопись и сними с него перчатки. – Высокий солдат нетерпеливо
взмахнул клинком.
– Просто отрежь их, – сказала я и на этот раз охотно подставила руки.
С дерева, зеленая листва которого уже начала переливаться оттенками
золота с малиновым, донеслась мягкая трель голубой сойки. Я усилием воли
сделала вид, что не обратила на это внимание.
– Для тебя будет лучше, если мы резко отрубим их, – настаивал солдат
позади меня.
Только не для меня. Только не в том случае, если они обнаружат мой
истинный пол. Только не в том случае, если они разоблачат меня и поймут, что я и есть тот бандит, который наводит ужас на земли Уэссекса. И будет
еще хуже, если сэр Эдгар и его отец увидят мои рыжие волосы и мое чистое