Бестиарий любви в стихах - страница 4
Когда случится повстречать
Мужчину Вывере-Змее
И тот мужчина будет наг,
Змея не трогает его,
И даже уползает прочь,
Как будто наготы страшась.
Но если будет он одет,
За ним вослед она ползет,
Затем, чтобы догнав, напасть,
И умертвив его, сожрать.
Вот так же дама – вся мила,
Так искренна и так скромна
В общеньи с тем, в ком нет любви,
И даму страх пред ним берет.
Того же, кто в нее влюблен,
Она преследует всегда,
Его настигнет словом злым
И «съест» способность говорить.
Напоминает наготу
Любви неясность первых встреч,
А подтвержденная любовь —
Одежд подобие и пут:
Родившийся ребенок гол,
А взрослый человек одет.
Тому подобно не «прикрыт»
Мужчина в пору первых встреч.
А после, в чувствах утвердясь,
Он вдруг становится одет:
Опутан и закутан он
В любви опаснейшую сеть.
И точно Вывера-Змея
Того, кто гол не устрашит,
Чужда любовная боязнь
Свободному от пут Любви.
Того ж, кто в сеть Любви попал,
Всегда окутывает страх,
(Как перед Выверой дрожит
Тот, кто одеждою прикрыт).
Он не решается раскрыть
Своей любви заветных дум,
Боится даму рассердить,
Ей неприятное сказав —
Вот так он попадает в плен,
Словно Мартышка в сапогах.
У Обезьяны грустный нрав
И очень бестия умна,
При этом склонность в ней живет
Гримасы строить и шалить,
Но есть еще одна черта,
Что качеств остальных важней:
Сильна у Обезьяны страсть
Увиденному подражать.
Вот это свойство Обезьян
И позволяет их ловить,
А по-другому не поймать
(Ведь эта тварь как будто бес).
Охотник, место разыскав,
Где эта бестия живет
У Обезьяны на виду
Свои снимает сапоги.
И Обезьяна, увидав,
Что вытворяют перед ней
Желает это повторить,
Но подойти – не подойдет,
А за охотником следит.
Тогда охотник достает
Те башмаки, что он стачал,
Чтоб в пору ей они пришлись.
Оставив их, он отойдет
И спрячется невдалеке.
Тут нетерпенье верх берет,
И Обезьяна, осмелев,
Не медля боле, к башмакам
Подпрыгнет и обует их.
Но не успеет обувь снять —
А глядь – охотник тут как тут.
За нею быстро он бежит,
А Обезьяне не удрать,
Ведь ей на дерево не влезть,
Поскольку ноги в башмаках.
Вот так, используя обман,
Охотник ловит Обезьян.
Отсюда можно заключить,
Что необутым и нагим
Подобны те, в ком нет любви.
Одетым же подобны те,
Кто сердце даме подарил.
Как человеку не грозят,
Пока на нем одежды нет,
Нападки Выверы-Змеи,
Любовь не причиняет зла
Тому, кто ею не «одет».
И Обезьяне не страшны
Ловцы, пока она боса́
Я с этим хорошо знаком,
Ведь не боялся я любви,
Пока не знал ее «одежд»,
И сердцем не попал в острог.
Так вот, до этих самых пор
(Когда Вам сердце я открыл)
Вас, сладость сердца моего,
Я не страшился, да и Вы,
Высокомерья лишены,
Дарили обществом своим.
Был не презрителен Ваш взгляд,
Напротив – нежность источал,
Любезны, сладости полны,
Вы речь прелестную вели.
Увы, тому пришел конец,
Когда оделся я в Любовь.
Теперь, в любовных тенетах,
Боюсь о чувствах говорить.
Хоть не дает любовь молчать,
Столь велика Амора власть,
Что я, как раб, его страшусь.
Ведь помня Выверы пример,
Я весь отчаяньем объят
Из-за жестокости манер
По отношению к тому,
Кто с ног до головы «одет»:
Смертельным может быть укус,
И я подобия боюсь —
А вдруг, укутанный в любовь,
Я, Вашей яростью сражен,
Погибну смертью полной мук?
Не то ль готовит мне Амор?
Вот, правда, в голову пришла
Мысль, уменьшающая страх:
Вы, сладость сердца, столь мудры,
Столь обходительны, добры,
Великодушны и чисты —
Что с Выверой пример негож,
Скорее Ворон подойдет.
Покуда Ворона птенцы
Не оперятся, цвет их тел
Почти что белый – Ворон в них
Своих детей не признает.
На них он вовсе не глядит,
И не приносит им поесть —
Им пить приходится росу,
Другой же пищи не достать.
Но стоит перьям нарасти
И черным белый цвет прикрыть,
Как Ворон вмиг опознает
Своих птенцов и корм несет.
С тех пор, как любящий отец,
Во всем заботится о них.
В согласьи с этим должен был
Я досыта накормлен быть
Любовью Вашей, ведь одет
Я лишь в нее, и тех одежд,
Вам предан сердцем, не снимал.
Недаром я любовный герб
Ношу – на нем сияет цвет,
Что Вам одной принадлежит.
Да, право, следовало б Вам
Со мной, влюбленным, поступать,
Как Ворон, что любовь дарит,
А не Змея, что смерть несет.
Но, правда, есть еще одна
Черта у Ворона. Теперь
Пришла пора о ней сказать,
Ведь в ней с Любовью связь видна.