Бетховен - страница 13

Джордж Ньютон упорно не желал прекращать поиски настоящих хозяев Бетховена. Раз в две недели он отпечатывал пачку объявлений с портретом Бетховена и обходил город, расклеивая эти объявления на столбах, стендах и деревьях. Потом он мчался домой и ждал, когда же позвонят настоящие хозяева пса. Но никто ни разу так и не позвонил. Постепенно объявления выгорали на солнце, их смывал дождь или уносил ветер. В конечном итоге мистеру Ньютону пришлось смириться с мыслью о том, что единственными и подлинными хозяевами Бетховена являются он сам и его семья. Это была судьба.

Однако не вся деятельность Бетховена была разрушительной. Он по-прежнему охотно играл в различные игры, и выглядел очень мило на Рождество в костюме Санта-Клауса, а также на Пасху в наряде Пасхального Кролика. Он даже не протестовал, когда ради дня рождения Эмили его обрядили в клоунский костюм. А на Хэллоуин Эмили решила нарядиться ковбоем. Миссис Ньютон сделала для Бетховена седло, и Эмили каталась на огромном псе, словно на лошади!

К весне Бетховен обнаружил, что ему нравится играть в гольф. Рядом с домом Ньютонов располагался гольф-клуб, и Бетховен любил приходить туда и сидеть где-нибудь под деревом, пока сверху не прилетит мяч и не шлепнется в траву. Тогда Бетховен вскакивал, кидался к мячу, хватал его в зубы и улепетывал прочь, преследуемый по пятам игроками. Бетховен знал, что игрокам в гольф эта игра нравится не меньше, чем ему самому.

Страсть к жеванию и погрызанию различных предметов у Бетховена так и не прошла. По мере того, как он становился старше, он начинал грызть все более и более крупные вещи. Он жевал мебель, коврики у дверей и кусты во дворе. В доме он грыз кухонные стулья, ножки столов и кресел. Пару раз он пытался жевать металлические предметы — велосипеды, складные стулья, а один раз даже полотер. Однако грызть металл оказалось не так интересно, как дерево, и потому Бетховен снова вернулся к жеванию бейсбольных бит, небольших бревнышек, кухонной двери, оконных рам и ножек пианино.

И все это время Бетховен продолжал поглощать пищу. Он ел сухой собачий корм, продававшийся в двадцатикилограммовых пакетах, и собачьи консервы, продававшиеся в больших жестяных банках. Он также поглощал в больших количествах всякие отбросы, объедки со стола, сухарики и кости. Естественно, такой аппетит не оставался без последствий. Сперва Бетховен весил пять килограмм, потом вырос до десяти, потом до пятнадцати — а потом до двадцати пяти. А потом и до пятидесяти! Достигнув полного роста, он весил уже восемьдесят пять килограмм! Он весил больше мистера Ньютона, больше, чем Райс, Тэд и Эмили, вместе взятые. Когда Бетховен вставал на задние лапы, он мог положить передние на плечи мистеру Ньютону — а рост мистера Ньютона достигал ста восьмидесяти пяти сантиметров!

За год из маленького ласкового щенка с голосом звонким, как колокольчик, Бетховен превратился в огромного ласкового пса, лай которого напоминал раскаты грома или пушечную канонаду. Он пускал по два галлона слюней ежедневно. Как у большинства сенбернаров, окрас у Бетховена был белым, со светло-коричневой спиной, черной головой и белой мордой. Нос был черным и мокрым. Огромный пушистый хвост Бетховена мотался из стороны в сторону, когда пес чему-нибудь радовался, и грустно поникал, когда настроение у Бетховена портилось. Это случалось, например, в тех случаях, когда мистер Ньютон выходил из себя и принимался орать, так, что лицо у него наливалось краской, словно помидор.

Несмотря на то, что Бетховен вырос до невероятных размеров, он по-прежнему сохранял щенячью игривость — как и в ту пору, когда был лишь пушистым теплым комочком. Трудно поверить, что это было всего лишь несколько месяцев назад. Тэд, Эмили и Райс уже почти позабыли тот «идеальный» образ жизни, который они вели до появления Бетховена. Да, их дом теперь превратился в район непрерывного стихийного бедствия, однако теперь этот дом нравился детям куда больше. Бетховен был для них лучшим другом, какого только можно пожелать.

Это был самый обычный, будничный завтрак в доме Ньютонов. Миссис Ньютон деловито жарила яичницу с беконом, раскладывала по тарелкам овсяную кашу и проверяла, как дети приготовились к школе. Бетховен радостно схватил в зубы почту, просунутую разносчиком в щель парадной двери дома, и положил ее на кухонный стол.