Без единого выстрела [сборник] - страница 13

конверт, согнутый из коричневой оберточной бумаги. В нем ничего не оказалось. Только на внутренней стороне схематично был набросан план каких–то катакомб. Одна из комнат была помечена крестиком, а рядом стояла приписка: «Судьбу изменить можно, если хватит сил». Я скомкал бумагу.

— Что там? — спросил бармен.

— Завещание. — ответил я и вышел из дома. Странно, но никто не пошел следом… А утром, по туману, я отправился в рейд.

Вот и комната, отмеченная на плане, оставленным мне Рендлом. А вот и тот артефакт. Он все так же лежит на полу, освещая комнату призрачным серебристым светом. Только камень не черный, как антрацит. Нет, он зеленый, словно нефрит. Я протянул руку к артефакту.

Изменить — можно, а вот хватит ли сил?

— Ну и уходи! — девушка гордо тряхнула волосами и, блеснув овальными очками в свете фонарей, отвернулась от стоящего рядом парня. — Уходи, раз так!

— И уйду! — в голосе молодого человека послышались нотки обиды. — Уйду, и ты меня больше не увидишь!

— Уходи! — повторила девушка. — Уходи! Уходи! Уходи! Ненавижу тебя!

— Уйду! — теперь в голосе ее собеседника прорезалась обида.

— Уходи! — девушка повернулась к парню и зло посмотрела на него. — Уходи! Видеть тебя не могу! Ты мне противен!

— Дура!

— Сам дурак! — выкрикнула девушка и бросилась через пустырь к подъезду многоэтажки.

Парень же, развернулся и с какой–то мрачной решимостью зашагал в противоположную сторону, печатая шаг, словно шел по плацу.

Отчаянный крик подруги и злобный собачий рык заставил его обернуться.

Через пустырь к девушке несся, мощно отталкиваясь лапами, стаффордшир. А она стояла, оцепенев от ужаса, и даже не пыталась бежать или как–то защищаться. Окрик хозяина сбесившейся собаки поплыл над вечерним пустырем вместе с голосом девушки, смешиваясь в какой–то будоражащий душу коктейль.

— Женька…! — закричал парень и бросился к подруге. Помочь! Спасти! Подставить себя под укус!

Собака успела первой… Рык зверя… Последний отчаянный крик жертвы… Выстрел…

Кровь, кровь везде…

Парень подбежал к девушке одновременно с владельцем собаки. Хозяин пса — полный мужик с пепельно–бледным даже в желтоватом свете фонарей лицом — упал на колене возле бьющейся в агонии собаки, которой выстрелом разорвало грудь.

Парень не обратил на это внимания. Его не заботило происходящее вокруг. Он обнял

девушку, и, пока та всхлипывала у него на плече, приговаривал:

— Женька, я чуть не потерял тебя…

Если бы вновь обретшие друг друга влюбленные взглянули в сторону палисадника, то увидели, как в тени деревьев медленно истаивает, превращаясь в туман, фигура человека. А если бы они присмотрелись, то обратили бы внимание на странный наряд человека и его совсем неуместную в городе штурмовую винтовку. Но влюбленные не смотрели по сторонам.

И человек, счастливо улыбаясь, растворился в вечернем воздухе.

Всем сотрудникам ВЧК, не принявшим НЭП, посвящается.

Пришла пора Ленечке по дальнейшей жизни определяться. Неделя уже прошла с тех пор, как он и еще пятеро пацанов конкретных из Зоны вышли. Деньгами их не обделили, и направились они в самый крутой местный центр, в «Пьяную плоть». С тех пор лично он потратил уже десять тысяч, словно на престижном курорте в Швейцарии. Конечно, и здесь он ел сладко, и спал мягко, и не один, стареющие дамы и девочки, жаждущие приобщиться к романтике Зоны, каждый вечер у стойки бара бедра демонстрировали, сталкеров подманивали. Только выходцев из–за периметра здесь было немного. От бравой шестерки всего двое остались. Только Вася Пономарев, как поднялся в номер, так и не выходил из него с тех пор. И не просыхал. У него проблемы начнутся, когда деньги кончатся, месяца через два. Или печень забарахлит. Это может случиться в любой момент. Трое уже нашли свой предел прочности. Два инфаркта и инсульт. Леня на похороны не ходил. Совместный рейд — не повод для печали. А четвертый его спутник на второй день сел в камеру, и, учитывая, что девица из местного стриптиза к дальнейшей работе стала непригодна, очевидно, сел надолго.

Лет на семь–восемь, где–то так.