Без кота жизнь не та - страница 8

Юля не знала, сколько прошло времени. В голове как будто звенел колокол, перед глазами плавали мушки, но она смогла сообразить, что надо бы позвать на помощь.

Юля еще раз протерла глаза и попыталась прикинуть, куда могли улететь очки. И не проще ли вспомнить, где лежит телефон и наощупь его найти.

«Позвони мне, позвони… Позвони мне ради бога…» — пробормотала Юля строчки песни из старого фильма и попыталась встать, опираясь на злополучную тумбочку. Снова нахлынула тошнота, но Юля упрямо поднялась.

И тут же увидела свои очки. Они были у подставки для обуви, рядом с темно-синими кроссовками Марины. Дужка очков легла, как будто подчеркивая логотип на заднике.

Что?!!

Юля зажмурилась. Хотела потрясти головой, но побоялась, что ее вырвет прямо здесь. Открыла глаза.

Кроссовки. Аккуратная шнуровка «елочкой». Из-под подошвы выглядывает уголок автобусного билета. Рядом лежат очки. В углу за подставкой давно не протирали пыль. На коврике у двери грязный отпечаток большого ботинка — видимо, Димкин.

По всей прихожей раскиданы мандарины. Один закатился в комнату, и кошка осторожно трогает его лапой. У кошки огромный мохнатый хвост, золотистые глаза и маленькие кисточки на ушах. В дальнем углу переливается разноцветными огоньками гирлянды наряженная елка, и маленький лыжник, нарисованный на шарике, несется куда-то вдаль.

Юля сдавленно охнула. Хлынули слезы, она вытирала их подхваченным с вешалки колючим шерстяным шарфом и жадно смотрела на мир.

Мир был непривычно, удивительно, невероятно четким! Вместо цветных пятен — названия книг на корешках. Потертость на обоях, а вот тут, на углу, явные следы кошачьих когтей. Люстру давно не протирали. Какой интересный, оказывается, узор на Катиной вязаной шапке! А вот и телефон.

Юля медленно, осторожно взяла его в руку. Привычно, не глядя, разблокировала экран и активировала голосовой набор.

— Маринка? Извини, накрылась твоя романтика. Я упала, шмякнулась головой и теперь меня нереально глючит. Да, тошнит, Да, возможно сотряс. Жду.

Февраль выдался на удивление солнечным. В скверике у больницы ослепительно сверкал снег на ветвях яблонь и заметенных газонах. Юля вышла на крыльцо отделения, достала из сумочки футляр с темными очками, привычно, но с довольной улыбкой, прочитала надпись на дужке, не поднося ее к глазам.

— Цитирую, — сообщила она Марине и Кате, — «дамочка, не морочьте мне голову».

— Что, так и сказал? — переспросила Марина.

— Именно. Светило офтальмологии долго разглядывал результаты томографии, просветил мне все глазное дно и чуть ли не танцевал вокруг с бубном. Посмотрел мою старую карту, обалдел и повторил танцы. Потом сказал, что у меня совершенно все в порядке, зрение в норме, никаких последствий сотрясения мозга месячной давности он не видит и предложил поучаствовать в каком-то умном исследовании. Мол, если после травмы зрение восстановилось, то это редчайший случай… Я сказала, что подумаю — тут то он мне и выдал про «не морочьте голову». Мне кажется, — довольно усмехнулась Юля, — что профессор решил, будто мой окулист хочет его разыграть.

— Урааа!! — звонко крикнула Катя и обняла Юлю, — все прекрасно! Поехали отмечать?

Марина молча обняла их обеих.

— Ай! Пустите! Задавите! — дурашливо попискивала Юля. Высвободилась из объятий и с преувеличенной серьезностью сказала: — Мы с вами, определенно, подобрали совершенно мистического кошака.

— Который умеет превращаться в кошку, рожать котят и устраивать людям счастье, — подхватила Катя.

— А мне, дорогие мои, теперь интересны два вопроса, — хмыкнула Марина. — Во-первых — какого черта я ждала кошачьих родов, чтобы позвонить Димке?

Катя вздохнула и кивнула — видимо, подумала про родителей.

— Второй вопрос, — Марина театрально развела руками, — как мы все-таки назовем нашего чудесного зверя?

— Есть еще третий вопрос, — засмеялась Катя, — кому мы пристроим котят?

Герои рассказа вспоминают фильмы:

«Гусарская баллада», режиссер Эльдар Рязанов.

«Формула любви», режиссер Марк Захаров.

И песни:

«Позвони мне, позвони» из фильма Карнавал.

«Человек и кошка», группа «Ноль».

«Конь», группа «Любэ».