Без нефти - страница 33
Вообще, вопрос о реванше после какой-то крупной исторической неприятности, о его целе- или нецелесообразности, о продолжении войны после крушения, очень важен и очень непрост. Думается, что тут решения на все случаи просто нет. Смотря какие шансы, как повезет. Это видно хотя бы из судьбы двух исторических деятелей, двух полководцев. Великого Князя Александра Ярославича Невского и его дальнего родственника (через королеву Анну Ярославну) Правителя Франции Маршала Филипа Петена. Оба прославились как воины — один на берегу Невы, другой в Вердене. После этого оба оказались перед одним и тем же выбором, продиктованным национальной катастрофой. Пойти на поклон к победителю с Востока, чтобы стать его подручным вассалом, со слабой надеждой когда-нибудь выйти в младшие партнеры. Или попытаться продолжать борьбу после поражения, опираясь на Запад. Даниил Галицкий, младший брат Александра Андрей Ярославич, генерал Шарль де Голль выбрали второй путь. Александр Невский и маршал Петен — первый.
Один попал в святые-защитники Русской Земли, есть иконы, есть орден его имени, Лавра, улицы в самых неожиданных городах, станция метро, ему поклонялись и православные, и безбожники-большевики, все помнят эйзенштейновский фильм и гордую фигуру на коринской картине. Другой умер во французской тюрьме, оплеванный современниками и потомками за сотрудничество с врагом рода человеческого. Его и не повесили-то, как его подельников, только в память его былых ратных подвигов. А разница в том, что русский Рюрикович правильно оценил обстановку, как ситуацию непереодолимой силы — force majeure. А французский оценил ситуацию неверно, сдался силе, которая была преодолена в течение последовавших за его капитуляцией пяти лет. Вот и всё. Русский сохранил хотя бы ошметки самоуправления — и из них родилась сила, сломившая через полтора века силу Степи, а иллюзия самоуправления на огрызке Франции, подвластном Виши, была мимоходом отменена немцами через два с половиной года.
Возвращаясь к Советской Росссии, как бы она не именовалась официально, увидим, что "социальным заказчиком" на Сталинский Ампир был, как это часто происходит в истории, не какой-то класс или сословие, а, скорей, возрастной пласт, скажем, что его активная часть. Грамотная городская и сельская молодежь, от "детей Арбата" до "комсомолиста Тимошки" из жаровской "Гармони". Троцкий напрасно надеялся на "молодежь — барометр революции". Стрелка показывала не на его Мировую Революцию, в которой Россия станет колыбелью, Сьерра-Маэстрой, стартовой площадкой, а на Российскую империю под новым красным знаменем, которая возьмет реванш за унижения предыдущего поколения и утвердит это красное знамя практически на тех самых, давно вымечтанных славянофилом Тютчевым рубежах:
Тендер на эту работу выиграл, по крайней мере, в нашей реальности, Иосиф Сталин. Надо честно признать, что он ее выполнил. Нового счастливого общества не сказать, чтобы построили, но по имперской части все было ОК. Старый интриган не был образцом высокой морали, обманывал своих партнеров только так, но… Порт-Артур, Сахалин и Курилы, действительно, снова стали наши. Реванш за Мукден и Цусиму был полным. И на Западе Восточная Пруссия, Галиция, Карпатская Русь, система вассальных славянских и неславянских государств, почти все, о чем Романовы болтали, он реализовал на деле. Ну, Проливы… И то уж близко было, но проклятый бакалейщик из Миссури, над которым так задорно потешалась наша пресса в карикатурах Бор. Ефимова, не велел. Ничего не поделаешь, сила солому ломит, пришлось покамест втянуть щупальца в ожидании, когда уж Курчатов тоже такое слепит, как у них.
Ну, вернемся опять к нашим соседям по Пространству-Времени из Угольной Реальности. Что тут у них? Верней всего, конечно, что тот же Коба, но вполне мог быть и Сергей Мироныч. Хотя Баку, как стартовая площадка для Самого Верха, сильно тускнеет с исчезновением нефтяных факелов.
Вот еще кто мог бы стать "Лениным Сегодня" — Артем! В смысле Федор Андреевич Сергеев, он же