Без прямых улик - страница 10

Как ни верти, а пришлось выдавить из себя «спасибо». Сняв пальто, Дежкина села на свое место.

— А где Порогин? — спросила она строго.

— Какой Порогин? — не поняла Калашникова. — А, Игорь, что ли? Да тут где-то. В обед звал меня с собой, архив хотел показать, но я осталась. Только в буфет сбегала, но там такая очередь. Должен же кто-то на телефоне сидеть.

— Вот именно, должен. — Клавдия строго посмотрела на девицу. — Я, между прочим, звонила сюда без пятнадцати три, но трубку почему-то никто не взял.

Ирина покраснела и еще сильнее согнулась над папкой с протоколами.

— Это я как раз в буфет и бегала.

Ага, проштрафилась. Это приятно. Хоть Клавдия и не давала ей задания сидеть на телефоне, но пусть, раз уж сама вызвалась.

Понедельник — всегда самый бестолковый рабочий день. Тем более для Клавдии. Как-то трудно раскачаться самой и раскачать других после выходных. Да и раскачивать как-то незачем. Все четыре дела, которые она вела, были в стадии завершения. Сейчас их читают и перечитывают другие люди, в поисках неувязок и недоработок. Пятое дело еще только в стадии разработки. Еще не пришли результаты экспертиз, протоколы начальных допросов и обысков. Последнее, шестое, дело этого самого Лобцева, уходит от нее в ФСБ, якобы как часть другого дела. А скорее всего, его просто прикроют. Даже не закроют, а прикроют. Время громких прокурорских десантов в угольные районы кончилось, и теперь приходится как-то затирать следы этих самых десантов. Потому что накопали много, даже слишком много. Не сажать же теперь всех, кто воровал. Потому что тогда страна останется не только без правительства, но и без доброй половины и парламента, и правоохранительных, и судебных органов. Потому что у нас, как это ни банально, вор на воре сидит и вором, соответственно, погоняет. И все это Клавдии было жутко противно. Вот этой папочки, в которой сейчас копается только что закончившая МГУ смазливая практиканточка, вполне достаточно для того, чтобы свалить одного очень известного, рвущегося в президенты губернатора и пару министров. И, честно говоря, Дежкина с огромным удовольствием сделала бы это. Но, только получив это дело, настолько очевидное, что любой пятиклассник мог бы раскрутить его, причем с солидной доказательной базой, Клавдия уже знала, что ему суждено быть просто похороненным в каком-нибудь сейфе. «Потому что время еще не пришло, Клавдия», — объяснит ей потом главный, краснея и отводя глаза в сторону, как сегодня нашкодивший с чужой женой Давыдов.

Вообще, подобным образом у нее заканчивались в последнее время почти все дела. Добирались до какой-то определенной грани, за которой вступали в действие совсем другие законы. Кто-то кому-то позвонил, что-то сказали в новостях, вышла какая-то статья в газете. Все это очень напоминало «Алису в стране чудес», где никак не удается вымыть посуду, потому что постоянно «время пить чай».

— Брось это занятие, — сказала Дежкина Ирине, которая не переставала писать.

— Почему? — Калашникова подняла голову и удивленно посмотрела на Клавдию.

— По кочану. — Дежкина впервые приветливо улыбнулась этой девице. — Давай мы лучше с тобой чайку попьем с пирожками, а то я тоже не обедала еще.

— Да нет, Клавдия Васильевна, я же до завтра не успею. — Ирина опять склонилась над протоколами.

— А и не надо. Брось вообще… Послезавтра в ФСБ уплывает.

— В ФСБ? — Ирина, похоже, была разочарована. — Оно же уже почти раскручено. Почему в ФСБ?

— Я же сказала — по кочану. Ты же вроде МГУ закончила. Вроде в России живешь…

— А при чем тут МГУ? — Калашникова отложила ручку в сторону.

— Ну как почему. Глупых ведь туда вроде не принимают. А в России все быстро умнеют. — Дежкина усмехнулась. — Ты ведь дело пролистала, перед тем как выписки делать? Фамилии все прочитала?

— Понятно. — Ирина захлопнула папку с делом и отбросила ее на другой край стола. — И часто это у вас?

— Какая разница? — Клавдия вздохнула и пожала плечами. — Достаточно того, что это есть.

— Как это, какая разница? — Опять не поняла Ирина.

— Так. Какая разница, сколько человек ты укокошил, пять, или сто.