Без Путина. Политические диалоги с Евгением Киселевым - страница 48

Хотя что такое проделка Пал Палыча в сравнении с покупкой «Газпромом» «Сибнефти» у Абрамовича за 13 миллиардов долларов или историей с «Байкалфинансгруп»?! Все шалости «крепких кремлевских хозяйственников» просто меркнут на фоне масштабной многоходовой операции российской власти по захвату ЮКОСа и попытки стереть его главного акционера Михаила Ходорковского в лагерную пыль.

В истории России не раз и не два случались годы великих переломов. Некоторые потом прямо так и окрестили в официальной историографии, например, 1929 год.

По-другому и быть не могло, потому что сам Сталин в своей статье, написанной к 12-й годовщине Октябрьской революции, объявил двадцать девятый «годом великого перелома на всех фронтах социалистического строительства» Напомню: именно в тот год полностью восторжествовала политическая линия Сталина и его сторонников в руководстве партии и государства. Произошел окончательный отказ от НЭПа. Был взят курс на ускоренную индустриализацию и принудительную коллективизацию — и все это ценой резкого падения уровня жизни людей. В большинстве сельскохозяйственных районов страны сократился урожай: был сделан первый шаг к страшному голоду 1932–1933 годов. Опустели прилавки магазинов. Вновь появились продовольственные карточки.

Но для Сталина главным было другое: все основные его политические конкуренты и оппоненты повержены. Именно в 1929 году Троцкий был изгнан из СССР, разгромлен «правый уклон», «любимец партии» Бухарин снят со всех постов и выведен из Политбюро. Убийство Кирова, казнь маршала Тухачевского, судилища по сфабрикованным обвинениям над старыми коммунистами, бывшими соратниками Ленина, массовые расстрелы и репрессии 1937 года — все это было еще впереди, но путь к диктатуре был проложен.

Были в русской истории и годы, когда вроде бы ничего особенного не происходило, никаких громких, драматических событий. Лишь потом историки будущего понимали: в тот год Россия вновь, в который раз, стояла на перепутье, когда надо выбирать дальнейший путь развития. Увы, почти всегда Россия на полных парах проскакивала очередную историческую развилку, повернув к несвободе.

Лично я полагаю, что Россия в очередной раз упустила свой шанс в 1999 году, когда Ельцин выбрал Путина в преемники. С самого начала я не верил в то, что он поведет страну по пути развития демократии. Еще в начале 2001 года доказывал: разгром «старого» НТВ — это не обособленная история, а начало планомерного наступления власти на самое влиятельное из всех СМИ — телевидение. И цель этого наступления — поставить под контроль Кремля все основные телеканалы страны.

Сейчас это настолько очевидно, что никто даже и не возражает.

Но тогда, в начале десятилетия, и мне порой казалось, что, возможно, я ошибаюсь. Особенно к середине 2002 года, когда в воздухе стало витать что-то отдаленно напоминающее дуновение перемен. Теперь, задним числом, я понимаю, откуда возникло это ощущение. Начался экономический рост, крупнейшие бизнесмены, в значительной мере определявшие настроения элит, расправили плечи, стали обретать былую уверенность. Некоторые стали позволять себе критику в адрес Путина. От одного влиятельного банкира, считавшегося близким человеком ельцинской «Семьи», я однажды услышал откровенные сетования: эх, говорили же им, надо было другого в преемники двигать, какого президента сейчас имели бы! Речь явно шла о Касьянове.

Думаю, что и до Кремля доходили отголоски таких разговоров, что и там чувствовали колебания политической атмосферы.

И 2003 год — год очередных думских выборов — во многом оказался решающим, переломным.

Так повелось, что в России (начиная с 1991 года) во время решающих кампаний по выборам президента и парламента власть всегда старалась мобилизовать своих сторонников, создавая понятный всем персонифицированный образ врага и консолидируя общество на борьбу с ним.

В 1991 году, когда Бориса Ельцина первый раз выбирали в президенты, это были коммунистические консерваторы, мешавшие быстрым и эффективным реформам.

В 1996 году, когда Ельцина переизбирали на второй срок, призывая граждан голосовать сердцем, главными противниками были объявлены все те же коммунисты, жаждавшие реванша.