Без вас невозможно - страница 13

— А вы хороший сенсуал? — без всякого подтекста спросил спелеолог Лео. — Я не хочу вас обидеть. Я хочу понять как специалист специалиста. Вот мы, там — они, — спелеолог махнул в сторону зашторенного окна. — Вы умеете слушать души… За чем же остановка?

— Я хороший сенсуал, — подтвердил Антон. — И уже выяснил одно чрезвычайно важное обстоятельство. Зеркальники абсолютно неагрессивны. У них, образно говоря, души ангелов. Значит, виной всему либо люди, либо недоразумение.

— Какой-то бред! — воскликнул пораженный спелеолог. — Хищники и убийцы вдруг объявляются ангелами, а мы, получается, варвары, которые не позволяют, чтобы аборигены ими закусывали.

— Вы утрируете. — Антон поморщился и отыскал взглядом Фей. Вдова Балькарселя недвижно сидела у края стола и, не поднимая глаз, слушала их перепалку. Золотистый суп в ее тарелке оставался нетронутым. — Вы прекрасно знаете, что зеркальники — гелиофиты, почти что растения, только движущиеся. Они не обращали на исследователей ровным счетом никакого внимания, жили в горах и пребывали как бы в анабиозе. Почему они проснулись и спустились с гор — я пока не знаю. Но они очень заинтересовались людьми. Их примитивное рефлекторное сознание полностью поглощено образом Человека. Они фетишизируют нас и наши постройки. Больше того, они любят нас более преданно, чем самый преданный пес… Во время одного из сеансов я видел аллегорический сюжет: в горах идет исполинский человек — без скафандра, босой, — а зеркальники стелются ему под ноги, будто листья. И все на камни, на острия, чтобы человек не поранился… Зеркальники вообще почему-то связывают с людьми выживание своей породы, даже процесс размножения.

— Непостижимо, — пробормотал Заречный, который до сих пор в разговоре не участвовал. — Ваши утверждения и наши… факты. Наши боль и утраты…

— Да, гибель ваших товарищей и результаты моих сенсуальных исследований пока не согласуются. — Антон развел руками. — Они противоречат, противостоят друг другу. Но дайте мне несколько дней — и я найду разгадку.

Фей молча встала из-за стола.

Лишь на долю секунды, на миг встретились их взгляды, но Антон понял, что вдова Балькарселя не поверила ни единому его слову и что Фей если не ненавидит его, то, во всяком случае, презирает.

В комнате для гостей было неуютно, как и в каждом временном жилище.

В который уже раз за два дня работы на Скупой Антон включил видеозапись трагедии — ее сделали автоматы базы. Вот она — первая загадка, выстрел Эмилии Нэмуро, о котором столько говорили на базе.

…Темно-фиолетовое небо, темные скалы. На их фоне четко выделяется женская фигурка в легком серебристом скафандре. Зеркальников пока еще не видно, они за скалой, но Эмилия, по-видимому, поняла, что ее преследуют, и спешит к базе. Она так и передала по радио. Вот бросила мешок с образцами, чтобы не мешал. Слева из полутьмы выплывает несколько дисков. Эмилия сворачивает вправо. Она знает о загадочной гибели Яноша Форреста и, понятное дело, побаивается зеркальников. Но диски опередили девушку — они один за другим выкатываются ей навстречу из расщелины. Эмилия вскидывает бластер (здесь медленнее, покадрово). Даже на полукилометровом расстоянии видно, что ствол излучателя направлен в сторону от зеркальников. Ясно: решила отпугнуть преследователей. Вспышка выстрела, уходящая в ночь, в никуда. И тут же (вот она — Тайна!) ближайший из зеркальников делает невообразимо быстрый рывок навстречу выстрелу, ответная вспышка — и Эмилия падает замертво…

Антон остановил изображение. В случае с Балькарселем все ясно: он объявил им войну, сознательно шел на уничтожение зеркальников, те парировали лучевые удары… Что любопытно, никто из них от бластера Николая не пострадал. Зеркальники парировали… Последнее слово чем-то заинтересовало Антона. Он пропустил часть записи и включил ее страшный финал.

… Вот, мигнув малиновым огнем, раскрылся вход шлюза. Балькарсель бежит к телу Эмилии, на ходу срывая с себя бластер. Зеркальники как бы «ожили» — на всех их плоскостях испуганное лицо Эмилии, но к девушке не приближаются, окружили полукругом, замерли в каком-то трансе. Николай вскидывает раструб излучателя. Семь вспышек атомного огня — он стреляет очередью, семь (вот оно!) ответных вспышек, и на живых экранах вместо лица Эмилии начинает вырисовываться рыжебородое лицо Балькарселя…