Бездна - страница 29

Лоулер делал все возможное в своей области, но этого оказалось просто недостаточно, хотя он и стремился к совершенству, пусть и относительному. Когда у него появлялась возможность, Вальбен стремился получить консультацию у врачей с других островов, надеясь чему-нибудь научиться у коллег. Их познания в медицине были не менее туманны и немногим более профессиональны, нежели его собственные, но он понял, что иногда в ходе подобного обмена незнаниями и недоумениями могла родиться искра истинного понимания. Иногда…

— Можете одеться, — произнес Лоулер.

— Это грибок, как вы считаете?

— Гм… Это всего лишь нервный кашель, — ответил Вальбен. В этот момент он рассматривал каплю крови под микроскопом. Что там такое красное на красном? Может быть, алые грибковые волокна, скручивающиеся в алом тумане? Нет. Конечно, нет! Это всего лишь обман зрения. Перед ним — нормальная кровь. — С вами все в порядке, — произнес Лоулер, подняв глаза от микроскопа.

Она все еще стояла, обнажив грудь и застыв в тревожном ожидании. В ее глазах мелькала тень недоверия.

— А почему вам так хочется думать, что у вас сия страшная болезнь? — поинтересовался Вальбен. — У вас всего-навсего просто кашель…

— Напротив, я хочу, чтобы у меня не было ее. Поэтому и пришла к вам.

— Но вы действительно здоровы, если, конечно, не считать приступов кашля. — Он тоже хотел надеяться на лучшее, и кажется, причин для сомнений не находилось.

Лоулер, наблюдая за тем, как Сандира набрасывает на плечи рубашку, вдруг почувствовал, что ему действительно интересно, а было ли у нее что-нибудь с Гейбом Кинверсоном. Вальбен, мало интересовавшийся местными сплетнями, как-то не задумывался об этом раньше, и когда сейчас мысль об их отношениях пришла в голову, его поразило неприятное ощущение, вызванное таким ходом суждения.

— Извините, вы случайно в последнее время не переживали какого-нибудь сильного стресса? — спросил доктор.

— Сознательно? Нет.

— Может быть, вы много работали? Плохо спали? Наконец, неудачный роман, а?

Тейн посмотрела на Лоулера как-то по-особому.

— Нет. Ни то, ни другое, ни третье.

— Поверьте, иногда мы переживаем сильнейшее потрясение, но просто не замечаем этого. Стресс становится частью нашей повседневной жизни. Я продолжаю настаивать на своем заключении — невротический кашель.

— И это все? — в ее голосе прозвучало явное разочарование.

— Гм… Вы все-таки хотите, чтобы это было заражение грибком-убийцей? Хорошо! Так вот, это заболевание, вызванное спорами грибка. Когда оно достигнет той стадии, на которой красные нити станут расти у вас из ушей, накройте голову мешком — не пугайте соседей. В любом случае, они будут думать, что ваше общество опасно для них. Но, естественно, настоящая беда придет к ним тогда, когда вы начнете распространять споры… Правда, все это случится немного позже…

Тейн расхохоталась.

— Не знала, что вы обладаете чувством юмора. Отличная шутка!

— Я вовсе не шучу. — Лоулер взял ее руку, не понимая, делает ли все это для того, чтобы вызвать в ней какие-то чувства или из чистейшей фамильярности, разыгрывая «старого доброго дока». — Послушайте, я не нашел у вас никакой физической патологии. Поэтому, скорее всего, ваш кашель — не более чем нервный симптом, развившийся по какой-то причине. Как только вы начинаете кашлять, сразу же раздражаете поверхность гортани, слизистую оболочку и тому подобное… Приступ усиливается за счет самого себя и становится сильнее и сильнее. Со временем он проходит сам, но это занимает довольно много времени. Я дам вам препарат, угнетающий невротические реакции, так называемый транквилизатор. Он снимет сформировавшийся у вас рефлекс на период, достаточный для того, чтобы прошло механическое раздражение гортани. В конце концов, вы перестанете подавать самой себе сигнал на кашель…

Его удивила собственная щедрость — он решил поделиться наркотическими каплями. Вальбен никогда никому не упоминал об этой травке, не говоря о том, чтобы прописывать в качестве лекарства. Но сейчас Лоулер полагал, что поступает правильно. Тем более, наркотика у него хватало.

Доктор извлек из шкафчика маленькую бутыль из сушеной тыквы, влил в нее несколько десятков граммов розовой жидкости и закрыл емкость пробкой из морского пластика.