Бездна - страница 73

При обычных условиях для поворота парусов требовалась группа из трех человек, четвертый при этом находился у руля и подавал команды. Команда, в которую входили Мартелло, Кинверсон и Браун, работала под руководством Госпо Струвина; в другой смене Нейяна Гольгхоз, Данн Хендерс и сам Делагард меняли конфигурацию парусов, а Оньос Фелк, хранитель карт и навигатор, занимал место Струвина в рулевой рубке. Сандира Тейн выступала в роли запасного члена экипажа во время вахты Госпо, а Лис Никлаус — в подкоманде Фелка.

Лоулер обычно стоял где-нибудь сбоку и наблюдал за тем, как они бегают, выкрикивая фразы вроде: «Паруса ставить! Марсовые к вантам! Каждая секунда дорога! Марса фалы отдай! Крепи!» Снова и снова, по мере того, насколько менялся ветер, вахтенные опускали паруса, поворачивали и закрепляли их в новом положении. Каким-то образом, независимо от того, дул ли попутный бриз или нет, люди добивались того, что судно двигалось строго по намеченному курсу.

В этой работе никогда не принимали участия только Даг Тарп, Натим Гхаркид и Лоулер. Радист был слишком хрупок и хил для манипуляций с канатами, кроме того, ему постоянно приходилось отлучаться в свою рубку, чтобы поддерживать контакт с другими судами.

Привлекать отца Квиллана к выполнению обязанностей по кораблю считалось не совсем приличным; работа Гхаркида ограничивалась дежурством по кухне и ловлей водорослей.

Лоулер же, который с радостью оказал бы любую помощь в этом деле, стеснялся попросить своих товарищей научить его сему прихотливому искусству и потому оставался в стороне, ожидая приглашения, но оно так и не последовало.

Как всегда, Вальбен стоял у ограждения палубы и наблюдал, как работает команда. Совершенно неожиданно что-то с шумом и свистом вылетело из темных морских вод и ударило его по лицу. Он сразу же почувствовал боль ожога на щеке, болезненное ощущение жжения и рези охватило всю поверхность кожи, словно по ней прошлась грубая и острая чешуйчатая терка. Все вокруг наполнилось сильным и неприятным кисловатым запахом моря, который постоянно усиливался. У ног Лоулера что-то шлепнулось на палубу. Он опустил глаза — крылатое существо величиной с ладонь билось о доски настила. В первое мгновение Вальбен подумал, что это — скиммер, но те элегантны и грациозны, с радужным отливом чешуи красивого тела, отличающегося великолепными аэродинамическими данными. Кроме того, они никогда не выпрыгивают из воды после наступления темноты. Это же маленькое ночное летающее чудовище больше напоминало бледного и дряблого омерзительного червяка с крошечными черными глазками-бусинками и извивающейся лентой коротких твердых колючек на спине. Именно этими шипами-колючками тварь и царапнула Лоулера по лицу.

Морщинистые крылья остроугольной формы двигались в неприятном пульсирующем ритме, с каждым мгновением замедляя судорожные подергивания. Извиваясь у ног Вальбена, это мерзкое существо оставляло на палубе влажный след из черноватой слизи. Хотя оно производило явно отталкивающее впечатление, теперь создание казалось вполне безобидным и даже жалким, издыхая на борту корабля.

Омерзительность сей твари ошеломила и потрясла Лоулера. Он встал на колени, чтобы получше рассмотреть ее. Но мгновением позже Делагард, оказавшийся рядом, поддел тело маленького монстра носком своего грубого башмака и одним ловким движением перебросил его через ограждение в воду.

— Зачем вы это сделали? — удивился Вальбен.

— Чтобы оно не смогло подпрыгнуть и откусить вам нос, док. Разве вы не узнали знаменитую рыбу-ведьму?

— Рыбу-ведьму?

— Да. Правда, это всего лишь детеныш. Вырастая, они становятся довольно крупными и весьма коварными. — Делагард развел руки примерно на полметра, демонстрируя длину взрослой особи. — Если вы не знаете, что за существо перед вами, док, не подходите к нему на расстояние, с которого оно может укусить. Запомните это надежнейшее правило.

— Буду иметь в виду.

Нид прислонился к ограждению и широко улыбнулся Лоулеру, но в глазах промелькнуло что-то заискивающее.

— Ну, как вы находите жизнь в море? — Он вспотел во время своего дежурства на реях, раскраснелся и был разгорячен работой. — Согласитесь, океан — чудесное место.