Бездорожье - страница 12
Но это было так. Жива, да к тому же невредима – если не считать нескольких горящих огнем царапин на руках, которыми она едва успела прикрыть лицо, когда ветер вдруг швырнул ее в крону дерева. Пышную, зеленую, сучковатую… Зеленую?
Странно. Темно ведь было – дай бог само дерево разглядеть, не то что цвет листвы!
Да и ветер странный…
На землю он опустил ее аккуратно и бережно, как яйцо в корзину. И это после всей неистовой круговерти в воздухе, после всех кувырканий и яростных бросков из стороны в сторону, от которых мутилось в голове и обмирало сердце в ожидании последнего, страшного удара о земную твердь!
А потом он стих – так же резко, как и начался.
Полежав некоторое время без движения и заново обретя способность чувствовать и соображать, Катти рискнула наконец пошевелиться, приоткрыла глаза. И обнаружила, что лежит на реденькой зеленой травке, что руки-ноги у нее целы и нигде и ничего не болит. И что ночь, успевшая накрыть мертвый город, сменилась почему-то тем же серым пасмурным деньком, который встретил их в этом мире.
Собравшись с силами, сев и оглядевшись, она увидела, что города, казавшегося бесконечным, не стало тоже. По левую руку от нее раскинулся осенний чахлый лесок, наполовину облетевший, по правую была река.
Да какая…
Катти уставилась на нее во все глаза.
Другого берега было практически не видать. Так, призрачные крохотные холмики в сером тумане на горизонте… И о том, что это река на самом деле, а не, скажем, озеро, догадаться можно было лишь потому, что довольно быстрое течение ее то и дело проносило всяческий мусор.
Интересный, надо заметить, мусор. Намекавший на то, что где-то выше по реке… живут люди. Покуда Катти глазела на нее, мимо проплыла, в частности, пустая винная бутылка, следом – размокшие куски цветного картона, похожие на остатки коробки, потом еще какие-то лохмотья, плохо различимые, но явно рукотворные…
Проводив все это озадаченным взглядом, она рискнула подняться на ноги. И окончательно убедилась в том, что ветер обошелся с ней весьма милосердно. Не причинил ни малейшего ущерба, вот только оставил без метлы.
Которую, конечно, можно было считать утерянной безвозвратно, ибо даже в чахлом леске искать деревянную жердинку с прутьями – занятие безнадежное. Особенно если и брошена ветром она не здесь, а где-нибудь в мертвом городе.
Утрата на самом деле катастрофическая…
Странный ветер – вновь подумала Катти, пытаясь побороть растерянность и неотвратимо подступающий страх.
И что же это было такое? Демонстрация силы? Еще одно предупреждение – убирайтесь, мол, отсюда подобру-поздорову?… Хорошо бы так. Тогда, возможно, Пиви с Юргенсом тоже уцелели. И всем им даже позволено будет снова собраться вместе. Ведь предупреждение, надо думать, относилось не к ней одной.
Тем более что ей одной, да без метлы, да без волшебной искалки, выхода отсюда уж точно не найти…
Бодрости последняя мысль Катти не прибавила.
Блуждать по этому загадочному и пугающему миру в одиночестве, не имея никакого представления о том, куда, собственно, идешь и что еще за жуткие сюрпризы, вроде давешнего урагана, тебе готовит здешний хозяин… ох.
И что же делать ей теперь, кто бы подсказал?
Снова беспокойно оглядевшись по сторонам и никого, разумеется, поблизости не увидев, она покричала сперва Пиви, потом Юргенса, но ответом ей была тишина.
Беда…
По течению проплыло что-то пестрое, похожее на пакет, в котором принес им с Пиви зимнюю одежду шаман Прохор, только рваный, и Катти машинально проводила его глазами, думая о своем.
Отправиться на поиски? Но в какую сторону? Ведь можно запросто уйти от потерянных друзей еще дальше.
Остаться тут и подождать? Но чего именно? Так им точно друг друга не найти – если каждый станет дожидаться остальных в том месте, где очутился.
Торчать на этом берегу без всякого дела хотелось меньше всего. Хотя пейзаж здесь и был несколько повеселее, чем в мертвом городе, – на деревьях листья, под ногами трава, – но казался он почему-то таким же безжизненным. И глаз отнюдь не радовал. Как и сердце.
Река опять понесла мимо некий рукотворный предмет, и Катти, приглядевшись, опознала в нем… детский мяч.