Безграничный - страница 4

Прислушавшись к собственным чувствам, я понял, что гнев не уходит. Уже пара сотен трупов окружала меня, и это чувство должно было полностью пропасть после первого десятка, но лишь усиливалось.

Методом пробы смог определить направление, в котором гнев усиливался. И, напротив, если бежать в противоположную сторону, он понемногу пропадал. С навигацией, кажется, разобрался. В Серых Землях было только одно направление, основанное на эмоциях. Дом гнева предполагал, что двигаться надо в ту сторону, которая вызывает прилив гнева. Жаль, не было какой-то шкалы, тогда смог бы рассчитать расстояние до центра. Больше всего это похоже на действие ментальных аур с их эффектом эмоционального давления. И это вполне логично, учитывая, что я находился в загробном мире.

Ради опыта побежал перпендикулярно пути к центру Дома гнева. То есть просто повернул налево.

Появился ментальный урон от непонятной ауры. Теперь гнев доставлял боль. Через минуту бега урон удвоился, еще через две – поднялся до десяти тысяч. Через час перевалил за миллион и начал расти с огромной скоростью. Не было гарантии, что источник этой ауры не передвигается. С другой стороны, он давал защиту от большинства возможных противников.

Хотелось немного отдохнуть и подумать. Гнев сильно истощал запасы сил, психика проседала, становясь вялой. Сейчас я это чувствовал и понимал, как мое реальное тело страдало от передозировки гневом. Медкапсула ввела в кровь легкое успокоительное, и мне хотелось спать.

Сейчас мне нужна разведка боем и понимание логики испытания. Если нужно убить противника тысячу раз, то особых проблем с этим не возникнет. Но такого в принципе быть не могло. Это слишком просто, ведь только для того, чтобы попасть на это испытание, игрок должен очутиться в месте с пятидесятимиллионным уроном. Помимо этого, требовалась печать сефирота, аналогов которой я не видел. Испытание не могло быть таким простым.

Мне нужна была информация, поэтому пришлось подняться и побежать в ту сторону, где гнев усиливался. Два часа бега по безжизненным равнинам в абсолютной тишине, в одинаковой атмосфере и с давящим на сознание чувством гнева. В отличие от прошлого раза, я точно двигался по другому маршруту, но снова наткнулся на Грюнта. Его уровень, как и мой, поднялся на один, а значит, это линейная зависимость. В прошлый раз я убил его двести десять раз, но засчитали только первые десять убийств, причем опыта с каждым убийством давали все меньше. Сейчас на ходу снес ему голову мечом и рванул дальше. Мне нужно знать, что находится ближе к источнику гнева.

На ходу бил в бегущего за мной Грюнта. Опыта не давали, а парень не отставал. Интервал респауна в три секунды никак не изменился. Внезапно я почуял чье-то присутствие и резко остановился. Рядом кто-то прятался в стелсе, а значит, разбойник или ассасин. Удар дыханием дракона по области, и из пламени на меня вылетел Они. Этот мелкий паршивец все время шатался с Грюнтом. Неудивительно, что он следующий противник.

Он на пятьсот уровней выше меня. Невидимость, колющий урон, опасные боевые приемы, яд! Очень неудобный противник для мага вроде меня. Активировал щит, влив в него всю ману. После слов Фемиды о том, что разрушение химерного оружия может повредить мне, я старался его не использовать. Щит в этом плане намного уязвимей меня. Особенно сейчас, когда нет доступа к астральному источнику.

И вот я снова бежал по серым безжизненным полям, периодически вырезая преследовавшую меня компанию. Очень хотелось остановиться и оторвать им головы, переломать все кости в теле, медленно зажарить до хрустящей корочки… Гнев негативно влиял на рассудок, и я живое тому подтверждение. Но как же хотелось их убить! Замучить до смерти!

И снова я столкнулся с противником, которого люто ненавидел. Это был тот самый наемник, что держал мои руки на алтаре в храме Теуруса девять лет назад.

Безмерная жестокость! От трепыхавшейся пары Они и Грюнта я отбивался заклинаниями, но с наемником я долго играл, ломая конечности и отсекая их, ослепляя, оглушая, поджигая… На десятом воскрешении я понял, что слишком долго стою на месте, надо двигаться дальше. Нельзя мучить людей, это разрушало меня самого, мои личностные ценности. Ломались культурные устои, и я переставал видеть в жертвах людей. Я никогда не стану таким, не опущусь до уровня животного.