Безлюдные земли - страница 33
Он спотыкаясь идет туда, слышит вдалеке крики чаек, ощущает, как его окутывает морской воздух, смешиваясь с запахом травы. В нем чувствуется примесь гниения.
Он добирается до рощицы, продирается сквозь густую растительность, и вот перед ним он – большой лодочный дом. Одной стороной он выдается в море, и именно там находится дверь, за которой исчезает светлая копна волос. Сам он направляется в другую сторону, взбирается на вечно скользкий камень, чтобы заглянуть в окно, очень высокое из-за того, что дом стоит на небольших столбах, поднимающих его над землей.
Ногам сложно найти опору. Мох соскальзывает с камня, и ноги следом за ним. Наконец, ему удается встать. Наконец, он стоит неподвижно.
Трудно разглядеть что-то внутри. В доме совсем темно, и оконное стекло очень грязное. Он не видит абсолютно ничего. Но все же он добивается своего. Его потная рука медленно, но верно очищает на стекле небольшой глазок. В конце концов ему удается заглянуть внутрь.
И тогда время останавливается.
Именно тогда оно останавливается всерьез.
II
10
Понедельник 26 октября, 22:06
Бергер вошел в комнату. Дверь за ним закрылась. Вокруг все было безлико, как в больнице. Обои на стенах не говорили совершенно ни о чем, как и пустой стол из березовой фанеры. На небольшом столике рядом стояло неопознаваемое электронное устройство. В комнате ни одного окна, зато два стула. Один из них пустовал.
На другом сидела Натали Фреден.
На ней была та же самая простая и немного похожая на спортивную одежда, что в квартире на Видаргатан, за вычетом грязно-белого плаща. Ее светло-голубые глаза следили за Бергером, пока он шел от двери ко второму стулу. Он сел и посмотрел на нее. Прошло всего несколько часов с того момента, как он видел ее в последний раз. С тех пор к делу подключился прокурор, начавший предварительное следствие.
Не произнося ни слова, Бергер достал из рюкзака несколько предметов. Три толстые папки, ноутбук и мобильный телефон. Он открыл одну из папок и сказал, перебирая бумаги:
– Я знаю, что вы представляете собой что-то вроде загадки, и в обычное время это, возможно, вызвало бы у меня интерес. Но сейчас мне на вас совершенно плевать. Важно только это.
И он положил перед ней фотографию. На ней пятнадцатилетняя Эллен Савингер смотрела в объектив с улыбкой, в которой угадывалось будущее с безграничными возможностями.
Бергер наблюдал за Натали Фреден. Когда она взглянула на снимок, выражение лица у нее не изменилось. В лице вообще не изменилось ничего, хотя раньше оно казалось очень выразительным.
– Только это, – пояснил он.
Она продолжала просто смотреть на фото.
– Я правильно вас понял? – продолжил он. – Вы отказались от адвоката?
– Я даже не знаю, почему я здесь, – ответила Фреден своим низким тягучим голосом. – Тем более, зачем мне нужен адвокат.
– Это значит «да»?
– Да.
Бергер глубоко вдохнул и повернулся к устройству на маленьком столике.
– Красная лампочка, – сказал и показал он. – Когда она зажигается, начинается аудио- и видеозапись. Тогда все становится официальным и сохраняется. Сейчас лампочка не горит. Хотите что-нибудь сказать мне и только мне, пока мы не перешли к формальному допросу? Тет-а-тет?
– Что ваш телефон все записывает, – ответила Натали Фреден.
Мобильный лежал на столе экраном вниз. В нем ничего не светилось, не издавало звуков. Бергер слабо улыбнулся и нажал на записывающем устройстве на кнопку записи. Зажглась красная лампочка.
Он назвал дату. Сказал, где они находятся. Перечислил присутствующих. Затем обратился к сидящей перед ним женщине:
– Вы, Натали Фреден, в первую очередь, подозреваетесь в сокрытии информации, касающейся похищения Эллен Савингер, пятнадцати лет. Сейчас я предъявил вам обвинение. Вы понимаете, в чем подозреваетесь?
– Да. Хотя понятия не имею, какое это имеет ко мне отношение.
Бергер разложил перед ней на столе три фотографии. Две представляли собой увеличенные и обработанные кадры с его собственного мобильного, сделанные с террасы в Мерсте. Третья была взята из материалов прессы, добытых Силь. На ней Натали Фреден было видно еще лучше. Даже марка велосипеда определялась без проблем. «Рекс».