Безмолвный фронт - страница 12
Критики химической защиты растений среди прочих аргументов козыряют тем, что первоначально эти препараты предназначались для иных целей. Современные органические ядохимикаты, напоминают они, были подарены человечеству второй мировой войной. В ходе ее, готовясь к худшему, воюющие стороны усиленно разрабатывали набор смертоносных химических боевых средств. При оценке отравляющего действия проводились испытания на разных животных, главным образом на насекомых.
Когда война окончилась, у капиталистических фирм, к их огорчению и к счастью всех остальных людей, лежали груды неиспользованных полупродуктов и продуктов военной химии.
Химики хорошо знали достоинства новых ядов. Они с полным основанием рекомендовали их в качестве истребительного оружия. Но уже не против людей, а против сельскохозяйственных вредителей.
Была развернута агитационная кампания, в ходе которой критиковались старые, неорганические препараты: их ядовитость вызывает острые отравления, они стойки. Рекламные проспекты заверяли покупателя, что новые органические химикаты губительны только для сельскохозяйственных вредителей, а все остальные существа и в первую очередь, конечно, люди могут быть за себя спокойны. Новые яды сильны, но нестойки. Убив насекомое или гриб, препарат под действием света и тепла быстро разлагается и остается от него углекислый газ, азот и пары воды… Ни то, ни другое, ни третье, ясное дело, не причинит организму никакого зла.
— Примешивайте органические препараты хоть к котлетам, — говорил многочисленной аудитории один известный специалист по химической защите растений, — вреда вам не будет никакого. Этот яд при жареньи котлет разложится и улетучится.
Заверенья такого рода, как выяснилось позднее, оказались не во всем точны.
…Все мы кровно заинтересованы в том, чтобы натуральный состав воды, особенно пресной, не искажался разными подозрительными добавками. Вода — это жизнь. Все живое замешано на воде. Причем по чьей — то нераспорядительности на земном шаре необъятные склады морской, непригодной для питья и сельскохозяйственных нужд воды, и в обрез воды пресной.
Возможно, житель большого города этого не чувствует. Во всяком случае москвичи, ленинградцы и другие горожане тратят воду без ограничений. Между тем в газетах некоторых зарубежных стран все чаще публикуются настойчивые призывы к населению: будьте бережливы в расходовании воды!
«Принимайте душ (8 — 10 галлонов), а не ванну (20–40 галлонов)».
«Не оставляйте течь воду, когда бреетесь, чистите зубы, моете посуду».
«Не выбрасывайте окурки в туалет, так как, спуская воду, вы каждый раз расходуете 5–8 галлонов».
«Не спускайте воду, когда хотите, чтоб она была похолоднее. Держите бутылку в холодильнике»…
Не ограничиваясь уговорами, в ряде стран повышают цены на воду. Недавно сообщалось о том, что в колумбийском городе Соледад произошли массовые выступления против высокой платы за водопровод. «В различных местах города и его окрестностях, — информировал ТАСС, — проводятся демонстрации протеста. Против их участников власти бросили карательные силы… Ранены 62 человека, в том числе 22 полицейских».
О том, как высока может быть цена на воду, говорят, например, такие цифры. В Советском Союзе вода в городах стоит примерно 20 копеек за кубометр. А в отдельных районах, куда ее доставляют цистернами — по шоссейным дорогам, по морю, по железным дорогам, даже на лошадях, — цена подскакивает до 4–6 рублей за кубометр. Подсчитано, что «средний человек» тратит в год около 3 тысяч кубометров воды. Это значит, что водное обеспечение одной персоны где — нибудь в районе восточного Каспия должно обходиться ежемесячно в полторы тысячи рублей!
Итак, пресной воды в обрез. Ее — то хоть как следует беречь! К сожалению, в отношении к этому источнику своего существования люди часто проявляют беззаботность временных квартирантов. Они превращают многие реки и озера в сточные ямы, куда сбрасывают нечистоты всякого рода.
Волга и ее притоки ежегодно принимают в свое лоно более 6 миллионов кубометров отравленных вод. Кроме продуктов нефтепереработки, сульфатной барды, золы, там изрядно мышьяка, фенолов, то есть самых натуральных ядов. Официально объявлено, что реки Клязьма, Серовка, Молога и многие другие, а также отдельные участки Волги и Оки утратили рыбохозяйственное значение. Это значит 20 миллионов рублей ежегодных потерь. Один стекольный завод «Красный Май» сбросил в Вышневолоцкое водохранилище и реку Шлина столько ядовитых отбросов, что сразу уничтожил 97 тонн рыбы на 84 536 рублей. Этот случай был исключительным в том смысле, что виновники понесли наказание. Их судили.