Безрассудная любовь - страница 10

— У тебя нюх получше, чем у любой гончей моего деда, — затем спросил Жанну: — Как долго тебе принадлежит эта лошадь?

— Она мне не принадлежит.

— Неужели?

— Именно так. Просто я ей нравлюсь. Некоторые лошади привыкают к людям, если суметь найти правильный подход.

— А некоторые лошади, черт бы их побрал, имеют единственным намерением отправить людей к праотцам, — ответил Тайрелл. — Я почти уже забросил петлю на шею Люцифера, когда Каскабель схватил меня.

Сердце Жанны екнуло и забилось сильнее. Несмотря на то что Люцифер не подпускал ее к себе, она привыкла считать его своим мустангом.

— Как тебе удалось подобраться к нему так близко? — спросила она.

— Я прекрасный охотник, когда не замучен до полусмерти, — сухо ответил Тай.

— Шаманы говорят, что ни одному смертному никогда не удастся поймать Люцифера, потому что это жеребец из мира духов.

Тайрелл упрямо покачал головой:

— Этот красавец из плоти и крови, и он производит лучшее в Миссисипи потомство. Когда Гражданская война совсем закончится, Люцифер станет моим пропуском в счастливое будущее. С ним я смогу вывести табун, о котором всегда мечтал мой отец. И он уже был бы у него, если б не проклятая война. Мы, все четыре брата Маккензи, уехали воевать на лучших конях, и они не раз спасали нам жизнь.

Жанна заметила, как крепко сжались его губы при этих словах. Он словно пытался отогнать неприятные воспоминания. В отдалении послышались раскат грома и шуршание веток, колышущихся на ветру.

— Надеюсь, скоро пойдет дождь, — сказал Тай, глядя вверх, — иначе следы приведут Каскабеля прямиком к нам.

— Дождь будет, — уверенно заявила Жанна.

— Откуда ты знаешь? — спросил Тай, внимательно вглядываясь в ее лицо.

— Просто знаю, и все, — медленно ответила она. — Я так долго прожил на этой земле, что раскрыл многие ее секреты.

— Какие, например?

— А такие. Когда воздух над Огненными горами сияет, словно хрустальный, и собираются облака, всегда идет дождь за два часа до заката. Да не просто дождь, а сильный холодный ливень, сравнимый с вышедшим из берегов небесным океаном, заливающим землю волнами. Через некоторое время многие боковые каньоны оказываются полностью затопленными водой. — С этими словами Жанна оттолкнула морду кобылы и спросила: — Голова все еще кружится?

Тай не удивился, что этот факт не укрылся от внимательного взгляда мальчика. Он уже понял, что эти серые глаза очень остры.

— Немного, — признался он, — временами.

— Карабкаться с моей помощью сможешь?

— Смогу, с твоей помощью или без нее.

Жанна посмотрела на упрямое лицо Тайрелла и скрытую мощь его тела, надеясь, что он прав. Расселина, где они прятались, сослужила им свою службу, но, заберись сюда Каскабель в поисках своей жертвы, она превратилась бы в смертельную ловушку. Чем скорее они отсюда уйдут, тем лучше.

Жанне приходило в голову только одно убежище. Оно находилось в юго-восточной части Черного плато, на краю владений Каскабеля. Это было священное место, которого избегали индейцы. Их легенды гласили, что в древние времена гора, взревев от боли, разверзла пасть, исторгая густую кровь — кровь духов, — воспламеняющую все вокруг, даже скалы. Когда же эта кровь остыла, она превратилась в черную твердую каменистую породу, давшую название Черному плато. Здесь, у подножия застывших потоков вулканической лавы и гор из песчаника, Жанна и обнаружила узкий каньон, вдающийся в тело плато. Вход в него был очень узким, а затем каньон расширялся, образуя поросшую травой долину с источником, полным прохладной свежей воды. Здесь Жанна зимовала, успокоенная мыслью, что ни один мятежник или изгнанник не заметит ее следы на снегу.

Это было ее секретное место, которое Жанна считала своим домом. Она никому его не показывала. При мысли, что она приведет туда Тая, Жанна почувствовала неловкость, но выбора у нее не было.

— Как только я немного тебя подлечу, — произнесла Жанна, нагибаясь к своему мешочку с травами, — мы отправимся в надежное укрытие — это тайный каньон, о существовании которого никто не подозревает, за исключением, пожалуй, Безумного Джека, но он не в счет.

— Безумного Джека? Я думал, что он просто легенда.