Безумие - страница 5
— Кудай-то ты собралась, Алиса? — шепчет он мне на ухо. — Ты — ненормальная. Твое место — здесь.
— Пусти меня, — толкаю его локтем и бегу в ванную.
Внутри, ладонями закрываю глаза, когда бегу в одну из кабинок, избегая зеркала. Я сажусь на табурет, крепко прижимая к груди свой цветок. Те чертовы лунатики испортили мне весь план.
Дыши, Алиса. Дыши.
Топочу ногой по полу, обдумывая свой следующий шаг. Потом слышу, как кто-то поет снаружи моей кабинки. Голос знакомый. В нем есть это необъяснимое зловещее насмехательство. Я его ненавижу, но и остановить его я не могу:
Когда она была хорошей, она была очень-очень хорошей.
А когда она была плохой, она была ужасной.
— Заткнись, — я закрываю руками ушами. — Я не больная.
Я знаю, голос идет из зеркала. Вот почему я боюсь зеркал. Но чтобы мне убежать из ванной, мне придется с ним столкнуться. С бешеным сердцем я открываю дверь кабинки. То, что я вижу в зеркале, меня парализует, как и всегда. Внутри зеркала кролик с человеческий рост. Он белый с розовыми свисающими ушами. Не могу разглядеть его как следует из-за белых волос, свисающих ему на глаза. Он стучит пальцами по карманным часам, продолжая напевать детские песенки. В этот раз он меняет некоторые слова:
Когда она была хорошей, она была очень-очень хорошей.
И когда она была сумасшедшей, она была Алисой.
— Скажи мне, что со мной все будет в порядке, — умоляю я свою Тигровую Лилию.
— Ты не в порядке, — говорит в ответ цветок. — Ты ненормальная, Алиса. Ненормальная!
Она разводит своими лепестками и плюет мне в лицо. У меня опять галлюцинации.
В ванную врываются охранники, и один из них прижигает меня электрошокером. Меня трясет, и я роняю свой горшок со своей Тигровой Лилией на мокрый пол. Когда я снова смотрю в зеркало, кролика там уже нет. Они бросят меня назад в мою клаустрофобную палату и, скорее всего, отправят на шоковую терапию.
Когда охранники тащат меня по коридору, черепахо-вонючий пациент вытягивает свою голову ближе к решетке, и кричит на меня:
— Ты ненормальная, Алиса! — он смеется надо мной и хватается за решетку. — Нет. Мы все здесь сумасшедшие!
ГЛАВА 4
Палата VIP, психиатрическая больница Рэдклиффа, Оксфорд
Доктор Том Тракл, директор психиатрической больницы Рэдклиффа, стоял, раскрыв рот, посреди своих ассистентов. Они пялились на потолок в палате VIP, где держали самых опасных пациентов. То есть эту палату строили только для одного пациента — профессора Картера Пиллара, известного как Пиллар Убийца, одного из самых опасных психопатов в мире.
В отличие от палаты Алисы, эта была почти такой же большой, как и роскошный одноместный номер в пятизвездочном отеле. Стены были цвета спелого шампиньона, со всевозможными винтажными картинами на них. В основном это были изображения растений и цветов, и из-за них в комнате было, как в лесу. Мебель была современной, с изгибами, с преобладанием зеленого и кремового цветов. Там был холодильник, большой телевизор и письменный стол темного цвета. На углу стола лежала стопка книг с парой пачек табака на поверхности. На диване свалены в кучу кубинская сигара, трубка и высушенные грибы. Два торшера в форме сгибающейся розы проливали уютный свет на большой кремовый диван посередине, напротив которого был коридор, где и стоял доктор Том Тракл. Перед диваном стоял голубой кальян, от которого все еще струился по спирали дым.
В камере профессора Пиллара было кое-что не так. Там не было профессора.
— Это шутка, да? — прорычал доктор Тракл на смотрителей и сестер, которым редко разрешалось покидать подземную палату — сегодня было исключение, связанное с исчезновением Пиллара.
Персонал опустил свои головы, боясь встречаться с устрашающим взглядом доктора Тракла. В прошлом Тракл увольнял работников и за меньшие проступки, чем побег пациента. Репутация лечебницы значила для него все.
— Думаю… — начала медсестра, недавно нанятая на работу.
— Ты думаешь? — скривился Тракл. — Тебе не надо думать в моей лечебнице. Я скажу тебе то, что я думаю: ты уволена.
Тут же Огир взял ее за руку и вышвырнул вон.
— Даже не знаю, как он это делает, доктор Тракл, — медленно проговорила Уолтруд Вагнер. Она всегда была любимицей Доктора Тракла. — Снаружи камера все еще закрыта. Нет никаких следов взлома. И он единственный пациент в палате.