Безумное такси - страница 2

Время, как уже говорилось выше, перевалило далеко за полдень, пора бы через пару часов и пошабашить. Осталось выработать последнюю бадью с раствором, выгруженным ребятами из только что подъехавшего с АБЗ самосвала. К ней уже прицеливалась "пауком" крановщица Любаша из кабины башенного крана, расположенной где-то на двадцатиметровой высоте. Пока двое мужиков-подсобников внизу цепляли стропы "паука" к ручкам бадьи, бригадир Толян и ещё один рабочий — Витек, стоя на сборных лесах, готовились принять её на уровне пятого этажа строящейся многоэтажки, чтобы затем затолкать в пустой оконный проем. Внутри ещё четверо ждали посудину, чтобы разгрузить её от жидкого раствора. Делалось это довольно бесхитростно: пока поддатая снаружи бадья совершала маятниковое движение, двое рабочих с двух сторон сбивали кувалдами задвижку на её торце и раствор выплескивался по ходу в огромный узкий деревянный короб. Назад она уже возвращалась почти пустая. Конечно, по инструкции бадью положено было опустить в монтажный проем, оставленный как раз для этих целей в полу одной из квартир пятого этажа. Но на то и составляются эти инструкции, чтобы их нарушать время от времени так рассуждал бригадир и бригада его поддерживала целиком и полностью. Пока ещё практикантка Любашка попадет этой бадьей в монтажный проем, да потом так же осторожно вытащит её обратно — уходит драгоценное время, а вместе с ним и надежды на допоплату по высшей категории.

Вот уже бадья, плавно оторвавшись от земли, послушно поплыла вверх и вскоре остановилась в полуметре от них, на уровне груди. Пришло время действовать.

— Давай, бугор! — Витек Бугаек, отчаянный до бесшабашности малый, навалился на неё всем телом, рискуя сорваться вниз с пятнадцатиметровой высоты. Толян уперся в железный короб с другой стороны, помогая ему раскачивать его.

— Р-р-ра-аз! — упершись ногами в настил лесов, они вдвоем резко толкнули. Бадья на тросе поплыла от лесов, раскачиваясь наподобие маятника.

— Два-а-а! — амплитуда огоромного маятника увеличилась на пару метров. В конце последнего, третьего размаха нужно было угадать момент и направить бадью в широкий оконный проем, где с кувалдами наготове стояли уже Серега Швец и Юра Котлов — оба по пояс обнаженные, они молодецки играли бицепсами мощных загорелых тел. И тут вдруг послышался этот предательский треск и помости под ногами Толяна и Витька качнулись, ускользая из-под ног. Серега, выронив кувалду из рук, подбежал к оконному проему, выглянул наружу и по его враз посеревшему лицу Толян понял — случилось что-то нехорошее.

— Атас, бугор! — заорал Серега, отчаянно размахивая руками. Прыгайте, бля, сюда! Леса…

Поздно. Сборные трубчатые конструкци начали складываться наподобие карточного домика, все убыстряя и убыстряя темп разрушения. Послышался грохот и треск рвущихся в куски досчатык подмостей, отчаянные крики подсобников внизу. Толян ещё успел заметить сорвавшегося вниз, вперед спиной, Витька и проплывающий мимо оконный проем, в который он опоздал запрыгнуть. Вот она, госпожа смерть, над которой они столько раз насмехались и на которую плевали с большой высоты — заглядывает в лицо бездонными провалами глазниц и веет леденящим дыханием Вселенной! Сейчас оставалось только поцеловаться с костлявой старухой, принимая её, как есть…

— Толян, бадья! — взвыл вдруг не своим голосом Юрка откуда-то уже сбоку. — Прыгай, бугор!

Он обернулся — железный короб был метрах в полутора от него, в мертвой точке, готовясь откачнуться назад, унося с собой в пустоту последний шанс на жизнь. А доски деревянного настила уже рвались из-под ног, скручиваемые громадной разрушительной силой.

— Эх, мама, была не была!

Бригадир на последнем толчке оторвался от ненадежной опоры, пролетел, вытянув руки, сосущую пустоту, намертво вцепился немеющими ладонями в края бадьи и повис, всем телом прижимаясь к шершавому проржавевшему металлу, словно к материнской груди. И тут же словно оглох на время — прекратился треск и грохот падающих лесов, не слышно было криков рабочих, даже двигатель крана замолк, казалось — такая вокруг воцарилась напряженная тишина. Потом очнулся от временного шока Серега.