Беззаконие отцов наших - страница 6

Из семи миров, которые приходилось топтать Филипу (все с низкой гравитацией, но два из них все равно давили на Филипа слишком тяжко) небо над Ханной было самым переменчивым. Порой оно окрашивалось в индиго, такое темное, что даже в полдень Филип мог разглядеть на нем самые яркие звезды. Иногда, как сегодня, становилось бледно-оливковым от горизонта до горизонта. Дул прохладный ветер, пахло мускусом, как на какой-нибудь старой станции водоочистки на Церере. Разрушения в городе при свете дня выглядели иначе. Получше, поскольку Филип их просто видел, а не давал волю воображению, которое рисовало всякие ужасы. Ну и похуже, ведь убедить себя, что они легко отделались, уже не получалось.

Чудовище протащилось сквозь склад и мастерскую, где научники колдовали над своим маленьким флотом разведывательных дронов. Сравняло оба здания с землей. Пойди оно дальше тем же путем, вломилось бы в жилые бараки, и пришлось бы копать могилы половине города. Теперь же посреди площади лежал труп, и в его разверстой плоти копошились местные насекомые-падальщики и биологи. Между ними вышагивал Люард, возбужденно размахивая большими перепачканными кровью руками. Филип пробежал глазами группу за группой, пока не увидел Моисея во главе аварийной команды в мертвой утробе мастерской. Там же работал и Кофи, и широколицая женщина, то ли Алия, то ли Адалия. Что-то такое. Раз «Рифмоплета» больше нет, может, стоит немного больше внимания уделять подобным вещам. Филип, руки в карманах, скользнул вперед и оглядел окружающий бардак. Кофи заметил его, поднял ладонь, здороваясь.

— Не особо весело, — Филип мотнул головой на руины.

— Могло быть куда грустнее, — ответил Моисей. — Сколько-то полностью рабочих машин мы потеряли, но если разберем завалы аккуратно, почти все сможем запустить по новой, точно говорю.

— Пойду гляну, может, есть свободная горелка. — Алия-Адалия зашагала прочь.

Судя по нашивке на спине комбинезона, она работала в техобслуживании. Человек Хандро. Филип посмотрел на мертвое чудище и людей вокруг него. Людей, чьей работой было говорить, говорить и говорить.

— Пойду тоже гляну, — сказал Кофи.

— Давай, — сказал Филип. — Что тебе еще делать-то.

Вполне естественно. Ученые и администрация должны заниматься наукой и администрированием. Механики и рабочие — работать с механикой. Филип нашел кусок трубы и почесал им меж лопаток. В далекой вышине между ними и оливковым солнцем кто-то очень большой расправил широкие изогнутые крылья, и их тень на секунду закрыла свет.

— Метатель достал-таки сволочь. — Моисей плюнул под ноги.

Филип оглядел мертвое чудище. Вскрытие обнажило ярко-розовые кости и бледную плоть. Тело казалось чуть меньше, чем тогда, во тьме. На плоской морде так и застыла улыбка, зверь словно смеялся над шуткой, которую не дано понять убившим его приматам.

— Только не сразу.

— Сначала дал осечку, — сказал Моисей. — С этим я первым делом и разобрался, прежде чем сюда прийти. Им пришлось заземлить конденсатор и заряжать его по новой от батарей. Построили тоже — и мудрено, и тупо одновременно. — Он плюнул опять.

— Поэтому мы с незапамятных времен и пользуемся старым добрым оружием на взрывных газах, — сказал Филип. — Оно вроде акулы. Нашлась идеальная конструкция, чтобы, если надо, вышибить дерьмо из любого койо, так чего менять?

— Ага, а еще корабли у нас когда-то были.

Корабли и патроны — реликты прошлого.

— Один койо из химиков говорит, из местного гуано можно добывать селитру. Похоже, стоит попробовать.

— Первым делом, — включил Моисей тон начальника.

От стайки администраторов и ученых отделилась женщина. Меньше Филипа, со светло-коричневой кожей и целой гривой местами каштановых, местами седых мелких кудрей. Она вела собеседование, когда они с Моисеем приехали из Альфы. Фамилия ее представляла из себя какой-то беспорядочный набор русских букв, и звучала, будто с лестницы кубарем катится щенок, посему все звали ее Нами Ве.

— Моисей. Филип. — Она кивнула по очереди каждому. У нее был дар — она умела создать впечатление, что вы с ней друзья, так что само собой, всех знала по именам. — Завтра после ужина созываем общегородской сбор.