Безжалостная Империя - страница 16

Сильвер всё ещё пытается конкурировать со мной при каждом удобном случае. Большую часть времени она проигрывает. Поначалу я проигрывал, видя, как её глаза расширяются по-другому – от счастья, - но в последнее время она выводит меня из себя со всеми ублюдками, с которыми она сидит на вечеринках, так что я обязательно должен видеть, как она проигрывает.

Я позабочусь о том, чтобы она упала к моим ногам.

Однако же она каждый раз встаёт и отступает ещё более решительно. Это одно из её самых замечательных качеств. Это похоже на то, что она может взобраться на гору, а затем разрушить её, если захочет.

Я сейчас та гора в её жизни. Тот, на котором она никогда не сможет достичь вершины. Я ей не позволю. Я буду держать её рядом с собой, потому что мне нужен хаос, который она привносит в цельную наружность. То, как она впивается ногтями и нарушает скучный цикл.

И если я уступлю ей, если позволю поступать по-своему, всё вернётся на круги своя, а мне не нравится нормальное.

– Я принесла закуски, которые мы с Хелен приготовили.

Она несёт пакеты на кухню.

– Есть какие-нибудь чипсы?

Ронан помогает ей, и она кивает. Ксандер идёт за ним, потирая руки.

– Я получу половину чипсов.

– Нет! – Ронан достаёт воображаемый меч. – Сразись со мной за это, крестьянин.

Ксандер достаёт свой собственный воображаемый меч, и они начинают прыгать, как обезьяны, вокруг Сильвер.

– Ты имеешь в виду, что мама приготовила их, а ты просто смотрела.

Говорю я, притворяясь, что читаю свою книгу. Я не могу сосредоточиться на словах, когда она рядом. У меня всегда появляется этот прилив энергии, который начинается в моей груди и заканчивается в моём члене.

– Забавно, потому что тебя там не было, – огрызается она.

– Мне не нужно быть там, чтобы знать, что ты отстой в кулинарии, Сильвер.

Я не использую её прозвище, когда рядом кто-то ещё. Если я это сделаю, то они заметят мою ненормальную привязанность к ней.

Это означает слабость.

И я уже пообещал себе, что больше никогда не будет момента, когда я буду слаб.

Я сделал это однажды. Никогда снова.

Я не поднимаю головы, но чувствую, как она смотрит на меня с другого конца комнаты. Мне нравится думать, что её ненависть – это чёрные руки, и они метафорически бью меня, когда она находится вне физической досягаемости.

Она всё ещё бьёт меня при любой возможности. Иногда она топает мне по ноге или толкает меня локтем в бок, когда никто не смотрит. В других случая это прямой удар в грудь, но это только тогда, когда мы наедине. Она думает, что причиняет мне боль, но это похоже на детские поглаживания.

У Сильвер есть внешний образ и внутренний. Они никогда не пересекаются, и она становится экспертом в жонглировании своими двумя жизнями. Одна из них – папина маленькая девочка, идеальная дочь своей матери, лучшая ученица, пианистка и любительница классической музыки. Другая – это всё остальное. Такая, как слушать рок-музыку и тайком есть батончики «Сникерс». И удары кулаком тоже. Вот почему я сделал всё, чтобы вывести их на чистую воду.

Я единственный, кто их вытаскивает.

– Ты был на одной странице в течение десяти минут.

Говорит Эйден рядом со мной, и его голос достаточно низкий, чтобы только я мог его слышать.

Сильвер пытается успокоить фальшивую ссору Ронана и Ксандера. Пустышка – вот кто она в глубине души. Тем не менее, она медленно, но, верно, пыталась избавиться этой части.

Я переворачиваю страницу.

– Я гравирую слова в памяти.

– Ложь. У тебя фотографическая память, поэтому ты запоминаешь страницы через минуту или через секунду? – Он делает паузу. – Может быть, ты отвлёкся.

Я поднимаю голову от книги. Эйден наблюдает за мной с садистской ухмылкой на губах. Неужели я был недостаточно осторожен? Неужели я каким-то образом вызвал у него подозрения?

– О чём ты говоришь?

Я разыгрываю визитную карточку безразличия, в которой я так хорош.

– Сильвер Куинс, да? Я должен был предвидеть это, учитывая, сколько времени она проводит с Хелен.

– Она приходит только из-за мамы.

– Конечно, я что-нибудь сказал? – Он делает вид, что убирает свои чёрные волосы со лба. – В таком случае, ничего, если я её трахну?