Бхакти-йога - страница 11

Мы ограничены настоящим строением нашего существа и должны смотреть на Бога как на человека. Если бы, например, буйволы захотели молиться Богу, они, соответственно своей природе, смотрели бы на Него как на огромного буйвола; если б рыба хотела поклоняться Богу, она должна была бы составить о Нем понятие как о громадной рыбе. А человек должен думать о Нем как о человеке. И эти разные понятия происходят не вследствие болезненной деятельности воображения. Человека, буйвола и рыбу — всех их можно представить себе как разные сосуды различной формы и качества. Все эти сосуды идут к Божьему морю, чтобы быть наполненными водою. В человеке вода принимает форму человека, в буйволе — форму буйвола, а в рыбе — форму рыбы. Каждый из этих сосудов, хотя и содержит ту же воду того же самого Божьего моря, кажется имеющим свою собственную форму и свои свойства; и, таким образом, когда человек видит Бога, он видит Его как человека, а животные, если только они имеют какое-либо представление о Боге, должны видеть Его, сообразно со своими умственными устройством и свойствами, как животное. Поэтому мы не можем не смотреть на Бога как на человека и должны молиться Ему — как человеку. Другого способа нет.

Не поклоняются Богу как человеку два рода людей: человек-зверь, не имеющий никакой религии, и освобожденная душа, Парамахамса, поднявшаяся выше человеческих слабостей и перешедшая за тесные пределы своей природы. Для нее вся природа стала ее собственным Я. Только она может поклоняться Богу, какой Он есть. Здесь опять, как и всегда, крайности встречаются. Крайность невежества и крайность знания — обе не молятся. Человек-зверь не молится по своему невежеству, а свободная душа (Дживонмукта) потому, что она познала Бога в самой себе. Если кто-нибудь, занимающий положение между этими двумя полюсами существования, скажет вам, что он не намерен молиться Богу как человеку, пожалейте его — он, чтобы не употребить более резкого выражения, невменяемый болтун: его религия годится только для больных и пустых мозгов. Бог знает человеческую немощь и, чтобы сделать добро человечеству, становится человеком. "Где добродетель ослабевает, а зло усиливается, Я проявляю Себя. Чтобы укрепить добродетель, уничтожить зло, спасти добро, Я прихожу каждый век"[28] — "Глупцы смеются надо Мною, принявшем человеческую форму, не зная истинной природы Властителя Вселенной". Таково заявление в Гите Шри Кришны, после его воплощения. "Когда подходит огромная волна прилива, — говорит Бхагаван Шри Рамакришна, — все маленькие ямы и рвы наполняются до краев без всякого усилия или сознания с их стороны; так же, когда приходит воплощение (Бога), волна духовной силы врывается в мир, и люди чувствуют ее в самой атмосфере"[29].

Теперь мы рассмотрим не Магапуруши, или великие воплощения Бога, а только сиддха-гуру, учителей, достигших цели. Они, как общее правило, должны передавать ученику зародыши духовной мудрости посредством слов (мантр), о которых следует поразмыслить. Что такое эти мантры? Согласно индийской философии, условий проявления всей нашей Вселенной два — имя и форма. В человеческом макрокосме не может быть ни одной волны умственной материи, не одаренной именем и формою. Если верно, что вся природа построена по одному и тому же плану, то это условие имени и формы должно быть также и в плане устройства всего космоса. "Когда вы вполне ознакомились с одною глыбою глины, то нам известна и вся глина"[30] так и знание микрокосма должно вести за собою знание макрокосма, форма есть наружная кора, внутренняя сущность, или ядро, которой есть имя или идея. В микрокосме тело есть форма, а мысль или антахкарана — имя; и звуковые символы всегда связаны с этим именем у всех существ, имеющих способность речи. Другими словами, в индивидуальном человеке мысленные волны, поднимающиеся в ограниченном махате (умственной материи), должны проявляться сначала как слова или мысли, а потом в более конкретных формах: речи и действии.

Во Вселенной также Брахма, или Хираньягарбха (космический махат, или мировой ум), прежде проявляется как имя и затем как форма, или внешняя природа. Вся проявленная чувственная природа есть форма, за которою стоит вечный невыразимый спхота или проявитель, как Логос или Слово.