Библейские образы - страница 32

). Его обращения к Всевышнему не касались судьбы народа, не просил он и мудрости для себя. Он просил силы, потому что он был пророком такого рода. Он был истинным пророком в своей сфере — как проводник Б-жественной мощи.

Таким образом история Шимшона подтверждает библейский принцип, согласно которому все реальные силы в мире, независимо от их характере, происходят исключительно от Б-жественной силы. Как сказано: «Да не хвалится мудрый мудростью своею, да не хвалится сильный силою своею, да не хвалится богатый богатством своим. Но хвалящийся пусть похвалится лишь те, что разумеет и знает Меня» (Ирмеяу 9:22, 23). Образ Шимшона является выражением идеи об избраннике, предназначенном функционировать в качестве инструмента Б-жественного, но, в данном случае, — не путем использования слов. Это и делает Шимшона уникальным среди библейских пророков, являющихся пророками высшей мудрости или, по меньшей мере, мудрости сердца.

Проявление Б-жественного достояния в Шимшоне сравнимо в некоторой мере с представлением о Машиахе — человеке, который будет прямым инструментом Б-жественной силы и огромных возможностей действия. Сам по себе Шимшон вполне мог бы быть простым человеком, не осознающим великого значения своих действий, но когда на него нисходило вдохновение, он преображался. И тогда он мог взвалить на себя и унести ворота Газы, растерзать льва или свалить колонны здания. Ему не нужно было что-то говорить. Его действия были выражением Б-га в нем, проявлением сверхчеловеческой силы, нисходящей свыше.

Рут (Руфь) — одна из двух женщин, именами которых названы отдельные книги Танаха. При этом она — единственная из героинь Священного Писания, у которой нет обычных человеческих недостатков. В этом отношении Рут стоит особняком не только среди героинь Танаха, но вообще среди людей. Жизнь Рут в ее молодые годы была очень нелегка, но невзгоды для нее оставались чем-то внешним, не затрагивая ее души, сохранявшей целостность и чистоту.

У нас нет достоверных сведений о происхождении Рут. По традиции считается, что она была дочерью Эглона, царя моавитского. Но в повествовании о ней мы не встречаем даже намека на ее солидарность со своим народом. Напротив, впечатление такое, что Рут чувствовала себя чужой в своей стране. Рут — это архетип истинного прозелита, который, переходя в иудаизм, в сущности не претерпевает изменений в своей личности, поскольку и раньше принадлежал другому миру, сам того не осознавая.

В более широком контексте история Рут — это пример всеобъемлющего процесса, прослеживаемого на протяжении всего Танаха, — процесса обретения человеком своего места, процесса реализации потенциальных связей, идущих из глубины веков.

Комментаторы считают, что своим «возвращением» в иудаизм Рут искупила ошибки своих далеких предков. Поэтому ее связывают с родом царя моавитского; выражаясь языком Кабалы, она искупила священную искру Моава. Проясняется скрытая сущность Моава и восстанавливается древняя, забытая связь.

Согласно книге Брейшит, Моав был сыном Лота, племянника Авраама. Лот не только сопровождал Авраама на пути в страну, обещанную ему Всевышним, — он был как бы двойником Авраама. Разумеется, сходство между Аврагамом и Лотом лишь частичное. У Лота было много недостатков, потомки его родились в результате кровосмешения[13], и жизнь свою он завершил печально и неприглядно. Тем не менее, как отмечается в мидраше, различные события и действия — и положительные и отрицательные — в конечном счете выливаются в нечто значительное, в «свет Машиаха». Добрые дела остаются, а последствия неверных и злых поступков в конце концов исчезают. И даже в тех случаях, когда, казалось бы, торжествует зло, не теряются искры добра. И, объединяясь, они, в конечном счете, порой спустя много поколений, проявляют себя, никогда не исчезая бесследно. Так рецессивный ген может передаваться из одного поколения в другое, не обнаруживая характерных признаков до тех пор, пока в результате генетических перекомбинаций он не проявится как сохраняющая свою силу наследственность. Если при этом проявляется редкое качество, то его обладатель как бы оправдывает своим появлением на свет существование длинной цепи предыдущих поколений. Так было и с Рут. Ее отец, царь моавитский Эглон, был потомком Балака, который, как считают комментаторы, относился почтительно к Б-гу Израиля и к пророкам. Эти-то чувства и ожили в Рут, которая совершенно очевидно проявляет стремление освободиться от пут своего происхождения, чтобы возродиться в еврейском народе. И она делает это без колебаний и без всякого насилия над собой. Вторая невестка Наоми, Орпа, возвращается после смерти мужа в свою семью и снова становится частью нееврейского мира