Библия хоккейного тренера - страница 11

Бывший главный тренер команды университета Вермонта Майк Гиллиган заслужил уважение коллег по цеху, когда во время полуфинальных игр Frozen Four NCAA его быстрая команда стала жертвой плохого состояния льда, который был подтаявшим из-за поломки трубы системы охлаждения, и шайбы, пропущенной в овертайме, которая была заброшена вследствие паса рукой, оставшегося незамеченным арбитрами. Когда Гиллигана спросили о состоянии льда, он сказал, что обе команды играли в равных условиях, не искал оправданий, похвалил победившую команду и при этом ни слова не сказал о факторах, которые привели к победной шайбе.

Мне доводилось сталкиваться с плохим состоянием льда, когда я был комиссионером, и наша конференция принимала игры Frozen Four на арене Детройт Форд Филд, а также, когда наша команда играла в гостях на Комерика Парк. В обоих случаях состояние льда оставляло желать лучшего. В результате, все тренеры приняли состояние площадки таким, каким оно было, и не использовали данный фактор в качестве оправданий.

Когда на вопросы приходится отвечать игрокам, я говорю им, что я не жду от них лжи или выдуманных историй. Они могут сказать правду о состоянии площадки, но в то же время всегда должны признавать основной постулат, касающийся равенства условий для всех участников, и не искать дешевых оправданий.

Мне доводилось сталкиваться с еще одним аспектом отношений между участниками и арбитрами, когда арбитры подходили ко мне после игры и признавали свою ошибку, пересмотрев запись. Аналогичным образом я неоднократно ходил в раздевалку в перерывах между периодами, просматривал видеоповтор и понимал, что я неверно трактовал некоторые увиденные во время игры моменты. В таких случаях я считал обязательным для себя подойти к арбитрам до начала следующего периода и признать собственную неправоту.

Мы все хотим, чтобы окружающие нас люди вели себя подобным образом и несли ответственность за свои поступки, не правда ли? Именно поэтому тренеры должны правильно использовать подобные педагогические моменты в своем ремесле.

Как-то раз мы играли дома против нашего заклятого соперника. Мы демонстрировали достаточно посредственный хоккей, но по-прежнему оставались в игре незадолго до окончания третьего периода. На падающем флажке соперник сумел забросить нам шайбу, играя в меньшинстве. Вскоре после этого один из старших игроков моей команды встал на вбрасывание на синей линии нашей зоны атаки и внезапно атаковал игрока соперника. С его стороны это выглядело смешным проявлением отсутствия характера, которое возникло из ниоткуда. Очевидно, игрок потерял самообладание.

Арбитры наказали игрока малым штрафом и оставили его в игре. Когда арбитр подъехал к нашей скамейке, я сказал ему: «Я убираю этого игрока с площадки. Трактуйте момент как вам будет угодно, но для него игра завершена». Все выглядит просто, когда арбитр принимает на себя вашу ответственность за соблюдение вашими подопечными правил. Но что, если возникает ситуация, когда арбитр не замечает нарушения правил, а тренер видит всё?

Мы все сталкивались с ситуациями, когда игрок оставался безнаказанным за поведение, идущее вразрез с командными ценностями. Существует множество проявлений подобного поведения. Это может быть атака игрока, не владеющего шайбой во время вбрасывания, что дает вашей команде преимущество. Подобные действия могут трактоваться как искусство выигрывать. Но как быть с игроком, который симулирует и зарабатывает этим удаление у команды соперника? Когда искусство выигрывать переходит грань и превращается в обман? Как насчет удара клюшкой исподтишка? В данном случае речь идет о грязной и опасной игре. А что если из третьих уст вам доносят информацию, что ваш игрок позволял себе расистские выходки?

Спортивная этика не может быть частичной. Она либо присутствует постоянно, либо ее нет. В соответствии с нашими культурными ценностями мы должны честно смотреть на вещи и принимать на себя ответственность. В то же время, необходимо уметь выбрать правильное наказание за нарушение правил.

У нас был один первокурсник, который совершил проступок, оставшийся вне поля зрения арбитров. Когда он сменился, я подошел к нему и сказал: «Если ты собираешься и дальше так играть, то будешь сидеть на трибунах. Ты должен играть жестко, но наша команда не действует грязно и не мстит сопернику. Подобные действия недопустимы». В оставшееся время игры он практически не выходил на лед, и он знал почему. Я не снял его с игры немедленно, но, если бы он продолжил вести себя несоответствующим образом, я был готов принять более жесткие меры. Я бы не стал использовать такого игрока в конце игры, когда он не может контролировать собственные эмоции. Суровость наказания повышалась бы по мере снижения дисциплины игрока.